Хранитель

– Итак, перед нами стояла задача осмотреть парковки в окрестностях больницы. К сожалению, кресло-каталку, на котором вывезли Еву Хенгстенберг, найти не удалось. Там всюду интенсивное движение, так что поиск следов не представляется возможным. Даже если преступник там проезжал и остались следы шин, мы не смогли бы опознать их среди множества других отпечатков. Разумеется, мы также искали другие характерные предметы, такие как ножи или бейсболки, но, увы, безрезультатно. Кроме того, мы с Симоном Фишером просмотрели записи с камер ближайшей заправки и торгового центра, но не увидели, чтобы в указанные промежутки времени проезжала одна и та же машина. Вариантов, как проехать к больнице, столько, что выявить машину преступника просто невозможно.

Деннис Струк пожал плечами и сел.

Лаура поблагодарила его и распределила новые задачи. Мартина Флемминг, которая возглавляла следственную группу, должна была связаться с экспертным отделом и проанализировать все случаи смерти от цианистого калия за последние полгода. Симону следовало проверить, подходит ли Милан Цапке, партнер Лены Рейманн, под комплекцию человека с видеозаписей. То же самое касалось Эрика Крюгера, которого по-прежнему не могли найти. Петеру Мейеру и его группе поручено было завершить опрос сотрудников больницы, контактировавших с Леной Рейманн и Евой Хенгстенберг.

Не успела Лаура закончить, как дверь распахнулась и в кабинет вошла сенатор по внутренним делам Марион Шнитцер. В руках она держала газету, выставив ее перед собой, словно щит.

– Доброе утро, – произнесла фрау Шнитцер. Прошагала по кабинету, встала перед Лаурой и Максом и показала им первую полосу газеты. – Как вы это объясните? – строго спросила она и прошила Лауру холодным взглядом. Ее седые волосы, как обычно, были идеально уложены.

Йоахим Бекштайн мгновенно вскочил и поспешил к ним. Он раскрыл было рот, но при виде фотографии потерял дар речи. Лаура и Макс тоже молчали. Потребовалось несколько секунд, чтобы понять причину переполоха. Первую полосу занимала фотография с доктором Гебауэр и Лаурой перед отделением неотложной помощи; Макс был едва различим на заднем плане. Заголовок крупными буквами гласил: «Безопасно ли в наших больницах? На мусорной площадке найдено тело, еще одна пациентка похищена».

У Лауры перехватило дыхание. Она взглянула в поисках поддержки на Бекштайна. Но и шеф выглядел несколько растерянным.

– От… откуда у вас это? – выговорил он с трудом.

Марион Шнитцер пробуравила Бекштайна взглядом.

– Это вы меня спрашиваете? Газета продается в каждом киоске. Я направлялась в свой кабинет. Но вдруг наткнулась на эту статью и отправилась сюда. Здесь никто не читает газет?

Бекштайн прокашлялся.

– Мы вот уже полтора часа ведем совещание, и как раз по этому делу. Еще одна жертва найдена две недели назад на контейнерной площадке супермаркета. До сих пор этим делом занималась криминальная полиция…

Он обернулся к присутствующим и взмахнул рукой.

– Всем спасибо. Вы знаете, что делать. Прошу теперь оставить нас наедине. – К нему вернулось прежнее самообладание, и голос его звучал твердо.

Коллеги мгновенно освободили кабинет. Когда последний из сотрудников прикрыл за собой дверь, фрау Шнитцер потрясла газетой перед носом Бекштайна. Лаура молча стояла рядом.

– Еще одна жертва? Что ж, значит, у прессы есть тема для новой статьи… Как эти сведения вообще могли просочиться наружу? – Сенатор повернулась к Лауре. – И почему на первой полосе ваша фотография?

Лаура не могла припомнить, чтобы кто-то ее снимал. Она попыталась прикинуть, в какое время это могло произойти.

– Вы позволите? – спросила она и указала на газету.

– Конечно. Вам повезло, что репортер, очевидно, блуждает в потемках, как и ваши люди. Имена жертв так и не названы, подробностей почти никаких. Персонал больницы обвиняют в халатности при приеме пациентов. По крайней мере, полицию обвинения обошли стороной. И все-таки… В нынешнем состоянии детали расследования не должны попадать в прессу, и впредь такое не должно повторяться. Теперь преступник знает в лицо главу следственной группы. Это недопустимо. Кроме того, благодаря этой статье он может догадаться, что у нас ничего нет.

Лаура кивнула, хоть и не понимала, каким образом ей оградиться от прессы. Кто угодно мог беспрепятственно попасть в здание больницы. Тело лежало на улице. Само собой, действия полиции не могли укрыться от некоторых пациентов и персонала. Хоть они и обнесли место заградительной лентой, проблесковые маячки полицейских машин были видны издалека.

– Я позвоню главному редактору газеты и попрошу впредь согласовывать действия с нами, – сказал Бекштайн, затем указал на фотографии трех женщин на экране проектора. – Мы имеем дело с серийным убийцей. По всем признакам, он выбирает женщин, которые подвергались жестокому обращению со стороны своих партнеров, потому что к ним легче подобраться. Разумеется, мы делаем все возможное, чтобы раскрыть преступление в кратчайшие сроки.