Хранитель Девяти Солнц

«Вы видите не принца, а бродягу из Академии герра Сёгмунда, оказавшегося тут случайно» — хотелось во весь голос крикнуть Солону. Но это означало бы для него смертный приговор, так как первым бы в убийстве Энтоэна обвинили бы его. А уже после казни принялись бы разбирать то, как всё было на самом деле.

Этажа через три Солон краем глаза увидел бегущую им навстречу невысокую женщину в возрасте, несущуюся так, словно бы от этого зависела её жизнь. Солон сразу понял, что это была ей Величество Королева Элизабет. Как же не по-королевски она выглядела, особенно сейчас!

— Мой сынок! — кричала она. — Это он? Скажи мне, Корден, это он?

— Да, это он, Элизабет, — ответил Эсгрибур, — даже королевское кольцо при нём.

Королева мигом примкнула к найденному «блудному сыну».

— О, как же мой мальчик преобразился, — причитала она, — я не ожидала увидеть его таким красивым… Теперь точно всё будет хорошо, теперь точно хорошо…

Она снова заплакала — и это она делала очень часто за последнее время. Да, королева была немолода уже — ей явно было не меньше шестидесяти, но нервы и скорбь по пропавшему сыну делали её с виду только старше. Её седые волосы, завязанные сзади в пучок, не сохранили и не капли своего былого цвета. Остальных деталей Солон не смог запомнить, так как глаза его закрывались уже. Королева вообще в своём уме? Как она могла принять проходимца за своего сына? Сына, которого она знала лет двадцать пять, не меньше. Это при том, что самому Солону было всего восемнадцать!

— Я ни секунды не переставала молиться Великой Длани за его здоровье, — сквозь слёзы произносила она, — и это она спасла его! Именно она!

Она бежала по пятам за Эсгрибуром и его товарищем, не отставая от них ни на шаг, и не отпуская взгляда от Солона. Тот уже засыпал, он наконец-то обрёл более или менее спокойствия и теперь готов был спать хоть сутки. Но дадут ли.

— Я прошу тебя, Элизабет, — говорил ей Эсгрибур, — оставь его хотя бы на минуту, дай мальчику покоя. Ему и так нелегко.

— Да-да, я поняла тебя, Корден. Ему нужен покой.

Перестав слушать вопли королевы, Солон наконец-то лишился чувств и уснул. Похоже, надолго.

12. «Она всё так же далека»

Гельфида не могла позволить ехать Герреру вместе с ней на её Воронке. Ей и думать не хотелось о том, что какой-то мужик сядет сзади неё и будет ещё за неё держаться. Геррер должен быть таким же похотливым, как и все остальные мужчины её возраста и не упустит возможности залезть, куда не надо.

— Когда мы уже попадём к твоему деду? — спросил Геррер.

Он грустно волочился рядом с ней. Гельфиде не хотелось думать о том, что его ноги могли устать — он же постоянно хвалится своей недюжинной силой, так пусть же пкоажет ещё и свою выносливость.

— Если бы было две лошади, мы уже были бы в Обсерватории. А так приходится переносить балласт в виде тебя.

— То есть я тут уже и лишний? Я бы мог давно уже уйти. Не забывай — мне ещё нужно найти друга.

— Мне нет до этого дела. Ты напросился ко мне в спутники.

— Ты ранила руку — тебя опасно оставлять. Нас преследуют какие-то странные ребята в капюшонах, в лесу мы встречаем углуков. И это ещё повезло, что м ыни разу не видели разбойников.

— Я и одной рукой справлюсь с ними, — сказала Гельфида.

— Я видел, как ты справилась с ними. Чуть не потеряла эту руку.

— Потому что ты мешался.

— Что такое эта ваша Обсерватория? — решил перевести тему в другое русло Геррер.

— Это что-то вроде башни или замка, откуда мой дед наблюдает за звёздами.

— Он что, астроном?

— Ты ещё такие слова знаешь… Нет, он не астроном, он занимается гораздо более важными делами.

— Такими, как посылать свою внучку в бой с углуками?

— Он не знал, что они там будут. Как и не знал, что там будешь ты. Неизвестно, что ещё окажется страшнее.

Геррер начинал поднадоедать ей, но она боялась прогонять его, так как действительно путешествовать одной и с больной рукой было бы весьма опасно.

— Страшно то, что я даже не знаю, куда втянулся. Ты когда-нибудь скажешь мне, что ты вообще в этой шкатулке несешь?

— Я не сильна в науках, поэтому пусть лучше расскажет мой дед, когда мы попадём в Обсерваторию.

— А что, если я погибну раньше?

— Значит, была не судьба.

— Ты жестока, Гельфида. Почему углуки сцепились не на жизнь, а на смерть за какую-то маленькую штучку? Это же глупо…

— Ты всё узнаешь, когда мы приедем!

— Вернее придём.

Геррер редко называл Гельфиду по имени, но сейчас был именно такой момент. Такое случалось, когда он желал прекратить спор, или же старался чем-то её задобрить. Гельфида действительно менялась после того, как он называл её по имени. Но что ему требовалось именно сейчас?

Весь день прошёл как никогда скучно. Снова ослепляющее солнце и компания Геррера — абсолютно ничего не изменилось. Погода и впрямь задержалась для этих краёв — так долго солнце не светило уже давно.