Хранитель и Виринея

Антон проснулся, лёжа на комоде, в лесной сторожке. Ноги подозрительно свисали с него и болтались, а он не сразу понял, что произошло. Он несколько секунд ещё смотрел в затянутое рыбьим пузырём окно, тусклый свет, светивший в него, возвещал о начале следующего дня, а потом резко сел, и недоумённо уставился на свои длинные, мускулистые и довольно волосатые ноги настоящего мужика. Осознание произошедшего пробило голову потоком мыслей, он, всё ещё не веря в происходящее, поднял свои крупные мозолистые мужские руки и начал рассматривать их. Он не был точно уверен, что это его предыдущее тело, но теперь одно знал наверняка, он стал взрослым мужчиной. Антон быстро соскочил с комода и выпрямился. Сторожка теперь казалась ему маленькой и низкой. Радостно подпрыгнув, ощущая силу и мощь своего нового тела, ударился головой об потолок. Куча старой пыли посыпалась на него сверху. А он, смеясь, бросился к двери и уже собирался выскочить на улицу, но вовремя спохватился, что не одет. Резко обернулся к своим лохмотьям и, усмехаясь, поднял маленькие дырявые штаны. Вздохнув, попытался одеть, за благо они были большие и всегда норовили упасть с него. Они кое-как налезли, плотно так обтянули ноги и бёдра, а дырки окончательно разлезлись, но стратегически важные места были прикрыты. Антон осмотрел свои «бермуды», улыбнулся, вспоминая, как раньше носил такие на даче у Дианы в какой-то другой своей жизни, и бросился за дверь. Кровь кипела в венах, перекачиваемая молодым сильным сердцем, тело требовало движения и, повинуясь странному зову леса, он бросился бежать. Ноги легко несли его вперёд, всё внутри пело от энергии и силы, и он даже не заметил, как выскочил к реке. На долю секунды замер, а потом бросился в ледяной поток. Вода мягко охватила его тело и понесла вперёд. Он смеялся, несясь в холодном потоке, и впервые за долгое время наслаждался жизнью. Антон легко выбрался из бурной реки, когда накупался вдоволь, грозная стихия отпустила его, словно почувствовала родного, не избив об камни, что покрывали дно. Встряхнулся, как зверь, помотав головой, и только тут обратил внимание, что у него не короткая стрижка, как он всегда носил. Длинные чёрные волосы достигали плеч. Интересно, что он ещё не знает о новом себе? Но ему было абсолютно без разницы, как он выглядит, главное, что теперь полон сил и здоровья, и неожиданно даже для самого себя он вскинул руки вверх и закричал. Эхо подхватило мощный сильный голос и понесло по округе, возвещая живым, что волк вернулся.

Агапия спешила к сторожке накормить Лешка, он бедный совсем мало ел. «Вот и вчера, – думала она, – хотела угостить, а вместо этого утащила его в лес». Она уже подходила к сторожке, когда услышала сильный, мощный голос, которого она давно не слышала, и за которым, надо сказать, очень скучала. Это было так давно, что казалось совсем в другой жизни. Малая она была, да не смышленая, пошла в лес по ягоды и заблудилась. Весь день проплутала, а потом умаялась, решила ночь под ёлкой провести, а поутру уже до дома добираться. Вот тогда она первый раз и повстречалась с князем. Он тогда только-только учился обороту и личину медведя на себя примерял, и часто в это время зверь верх брал. Унюхал он тогда лёгкую добычу и стал подкрадываться, однако, сон у Агапии всегда чуткий был. Соскочила она и побежала по тёмному лесу, да куда там от молодого разъярённого медведя убежать. Быть бы ей тогда растерзанной, много тогда таких находили, да только встал на пути князя волк. Бились они тогда не на жизнь, а на смерть, но отбил он девчонку. Подранный медведь, харкая кровью, обращаться начал назад в человека и, сплёвывая кровь, пообещал волку отомстить. А маленькая Агапия, обнимая раненого волка, сердце своё ему тогда и подарила. Да только скромная уж очень была, сестра и та опередила, да и он её всегда своей названой сестрицей называл, как к сестре и относился. Сколько лет прошло с тех пор, сколько воды утекло, и вдруг снова этот голос. Она не выдержала и побежала туда, где кто-то кричал таким родным голосом. А подбежав, замерла, словно и в взаправду вернулась на много лет назад. Возле реки, мокрый после купания стоял молодой Вислав. У Агапии даже ноги подкосились от неожиданности, и она села прямо там, где стояла. Он услышал, как кто-то сзади упал, обернулся, и, улыбаясь, пошёл к ней. Черноволосый голубоглазый, с такой открытой мальчишеской улыбкой на лице. Мощное тело хищника, как всегда, двигалось легко и уверенно, мышцы перекатывались под кожей, он весь дышал силой и энергией, и Агапия застыла, попав в прошлое. Он остановился напротив и вскоре перестал улыбаться, его лицо сделалось озабоченным.

– Агапия, ты чего? Что-то случилось? – глаза его светились искренним беспокойством. Она продолжала молчать, всё так же смотря на него. – Агапия, это я, Антон.

– Ой, лесные духи, – наконец, выдавила она из себя, – Антон, я тебя и не признала. Думала, Вислав вернулся, ажно плохо стало.

– Какой Вислав? – переспросил Антон, начав опять улыбаться. Хорошее настроение прямо распирало его.