Хранитель историй (СИ)

— Скорее Рик. Или ты забыл мое наставление — я не должен произносить одно и то же дважды, — терпеливо повторил отец.

Не успев осознать, что вновь провалился в сон, Рик не посмел ослушаться. Осторожно постучав в дверь, он дождался приглашения — как гласило правило — и зашел в кабинет.

Отец привычно сидел за столом, уставившись в чистые листы книги в кожаном переплете. Из‑под обложки приветливо выглядывала красная тесьма.

— Слишком долго, сынок, — произнес мистер Лиджебая, переведя взгляд на карманные часы.

Покорно кивнув, Рик встал в самом центре кабинета. Так гласило правило номер семьдесят три и три четверти.

— Как успехи? — спросил отец, убрав часы в карман.

— Не то что бы очень, — ответил сын.

Принявшись за перья, отец стал точить их туповатые концы. Рик отметил, что родитель ни разу не посмотрел на него, словно не замечая присутствия сына.

— Мои загадки оказались не слишком сложными для тебя, не так ли?

Первое перо было готово — отец аккуратно отложил его в сторону.

— Я запутался, — честно ответил Рик.

Лиджебай понимающе кивнул:

— Моя смерть …с нее все началось. Я не успел оставить достаточно подсказок. обстоятельства оказались выше меня.

Грудь сжалась в тревожном волнении. Юноша взирал на отца, будто на черную метку, природу которой не мог объяснить и ужасно страшился этой неизвестности. Перед ним действительно был его собственный отец, умерший год назад. Мертвец вернувшийся с того света, чтобы направить отрока на пусть истины и уберечь от свалившихся на его голову невзгод.

— Ваш дневник… книга. Та, что лежит перед вами. Она ценна для вас?

Отец кивнул.

— Я не должен отдавать ее мистеру Сквидли?

— Пока не наступит время, — ответил мертвец.

Рик кивнул, совершенно не представляя как это осуществить.

— Клер сказала, он убил ее хозяина, мистера Бишепа. Он опасный человек?

— В достаточной степени, — согласился Лиджебай. — Но если ты в точности выполнишь мои слова, он вас больше не потревожит. Ты меня понял?

— Да.

— Правило тридцать шесть и половина, — напомнил отец.

Рик вновь кивнул. Он прекрасно помнил его. Мистер Лиджебай прибегал к нему достаточно часто, когда давал сыну весьма ответственные поручения. Единожды произнеся задания, он просил Рика повторить их и если тот что‑то забывал, никогда не напоминал вновь.

Второе и третье перо легли рядом с первым.

— Завтра днем ты должен вернуться в наш дом. Не забудь захватить книгу, зайти в мой кабинет и, взяв чернила, написать… продолжить мои слова…

— Но я, — Рик хотел сказать, что не сумеет, не осмелится испортить вещь принадлежащую отцу. — У меня не получиться!

На лице Лиджебая возникла хищная улыбка.

— Твоя задача вернуться в дом и сесть за стол. Перья и чернила уже готовы. Ты меня понял?

— Да. Правило: тридцать шесть с половиной, — отчеканил сын.

— Завтра в полдень, — согласился мистер Лиджебай. — А теперь иди. Мне недосуг объяснять тебе дважды.

Сын развернулся, чувствуя стекающие по виску крупные капли пота. Вновь, как и пару лет назад, он держал ответ перед родителем, с трепетом в сердце давая те ответы, которые хотел слышать отец.

Дойдя до двери, Рик повернулся к стеклянным полкам, где расположились миниатюрные модели кораблей. Но его взгляд не обратив внимания на каравеллы и галеоны, остановился на отражении мистера Лиджебая. Вскинув голову, тот пристально смотрел вслед сыну. Ужасные глаза, отражающие алый огонь, буквально раздирали спину потомка рода Джейсонов.

Распахнув дверь, Рик оказался в крохотной комнате обители сэра Терси. За вытянутым окном брезжил рассвет, а в голове поселилась жуткая боль.

«Правило тридцать шесть с половиной», — повторил про себя юноша и услышал в ответ одобрительный смех.

* * *

Дверь в особняк Джейсонов была закрыта. Оливер возвращался к ней пятый раз на дню и все безрезультатно. В первый раз он решил, что опоздал. И его охватил ужас. Мысли наполнились живыми картинками скорой расправы каперов над Риком и Клер. Но вскоре он успокоил себя: вероятнее всего, он ошибся, и им удалось ускользнуть от хищных лап безжалостных морских волков. В противном случае, по городу уже давно бы поползли недобрые слухи.

Ближе к полудню Оливер в очередной раз оказался у приятельского дома. Ноги сами привели его сюда. Остановившись возле ступеней, ведущих к деревянной двери с резными изображениями двух русалок, юноша осторожно постучал дверным кольцом, но ответа не последовало.

Никто не откликнулся. Дом был пуст.

Налетевший ветерок, заставил юношу поежиться и растереть замерзшие руки. Погода портилась на глазах, не давая даже крохотной надежды, на весеннюю капель и теплые солнечные лучи. Лужи сковал иней, а море уже давно слилось с серыми грозовыми тучами, которые сильно смахивали на болотную жижу, бурлящую и изрыгающую угрожающие всполохи.