Хранитель леса

Когда я уже залезла на коня и собиралась выехать, Одар встал впереди, преграждая дорогу.

– Уйди с дороги, – сквозь зубы процедила я, потому что, не смотря на то, насколько сильно я была зла, мне не хотелось причинять Одару боль.

Но парень стоит на своем. Он раскрывает руки в сторону, говоря, что не сдвинется с места. В этот момент Вернон становиться на дыбы, и Одар на секунду теряется, но этого достаточно, чтобы он слегка отступил в сторону. Вернон тут же срывается на галоп, и, выскочив из конюшни, направляюсь в сторону леса. Сзади слышу грозный рык отца и еще нескольких мужчин, но не оборачиваюсь.

Глаза окутаны пеленой из-за скопившихся слез, и будто сама погода негодует вместе со мной, потому что как только я преодолеваю черту леса, на нас обрушивается ливень.

Когда мы уже выныриваем из гущи леса и скачем по темному, окутанному туманом полю, я ненадолго зажмуриваю глаза, а когда открываю их, то замечаю нечто непонятное, что несётся прямо на нас. Воздух наполняется животным рычание и шумом грозы. Секунда и это нечто набрасывается на моего коня, тем самым скидывая меня. Я отлетаю на добрых несколько метров, и жестко приземляюсь на землю.

В глазах тут же темнеет, а от резкой боли не могу сделать и вздоха. В ушах гудит, тело не слушается, а когда я пытаюсь открыть глаза, то могу только различить черное пятно невообразимых размеров, что стремительно надвигается на меня. В памяти тут же проноситься момент в лесу, произошедший пару дней назад и хоть я и не вижу его четко, но уверена, что это то же самое чудовище, что мы встретили тем утром.

Превозмогая боль, пытаюсь подняться и ползу в сторону леса, но чудовище меня быстро нагоняет и одним движением переворачивает обратно на спину. Теперь в лицо мне брызжет не только сильный ливень, но и слюна этого монстра. Из его пасти исходит пар, он несколько долгих секунд просто возвышался надо мной, рассматривая мое лицо, а затем поднял пасть вверх и издал то ли рык толи вой, но этот звук заставил мои легкие сжаться. Его когти до крови вцепились в мои руки, а боль становиться настолько сильной, что чувствую, как начинаю терять сознание.

И в момент, когда я почти полностью погружаюсь в темноту, хватка слабеет, а монстра резко откидывает вбок, словно кто-то сбил его. Звуки смешались, однако я могу услышать жалобное рычание где-то справа. А затем надо мной навешивается темная фигура, которая на этот раз уже больше похожа на человека. Чувствую его прикосновение у себя на лбу. Рука тени теплая и на удивление сухая. Боль тут же потихоньку начинает притупляться, а меня клонит в сон.

Затем стоны чудища начинают затихать, моя тень поднимается и, оглянувшись в сторону леса, исчезает. А через несколько секунд я слышу знакомые голоса, однако сил не хватило даже чтобы повернуть голову. В поле зрения тут же появляется Вернон. Конь склоняется надо мной и поддевает мое тело своей мордой.

А затем чувствую чьи-то руки, и как меня отрывают от земли. Узнаю силуэт отца, и не знаю, это со мной играет мое воображение, но я могу разглядеть на лице мужчины страх. А такого я никогда не видела, и мне даже начинает казаться, что я могла ошибиться, но сил совершенно не осталось, и последнее, что я могу расслышать это крик отца:

– Только не закрывай глаза, милая…

Прости… но мне так хочется спать.

***

Просыпаюсь, когда первые лучи солнца нагло прорываются сквозь светлые занавески окна, освещая кровать и мою комнату. Несколько раз моргаю, и картинки прошлой ночи всплывают в моей памяти. Первым порывом было подскочить и отправиться к отцу, однако при первой же попытке подняться, меня встречает только резкая боль по всему телу.

И пока я пыталась встать, в комнату заходит Мира, что-то напевая себе под нос. В руках у нее поднос, на котором нагромождение разных склянок и баночек. Когда ее глаза ловят мои, она в нерешительности застывает на месте. От удивления она только и может, что открывать и закрывать рот. И если я не ошибаюсь то это первый раз на моей памяти, когда ей нечего сказать. Затем поднос падает у нее из рук и, крича на весь дом «Госпожа проснулась», выбегает из комнаты.

В голове немного гудит от звука разбивающейся посуды. Поэтому я недовольно морщусь, и как только хочу потянуться к графину с водой, в комнату залетает мама, за ней отец, а потом и все остальные.

Мама закрывает рот рукой, и тут же подбегает ко мне, забирая в объятия. Я даже могу услышать облегченный выдох брата и Василисы. Они тоже подходят ближе, а в глазах девушки на секунду появляются слезы, но она их быстро смахивает и делает вид, будто ничего не случилось.

– Ты так напугала нас, милая… – голос матери тихий. Она не кричит и не ругается, в ее глазах лишь облегчение и радость от того, что я очнулась.

– Ты и правда чокнутая, сестричка, – голос подает Адриан. Брат начинает мотать руками, не зная, куда их деть. Так он делает, когда нервничает или переживает. Но сейчас, хоть он и пытается делать вид, будто ему все равно, в его голосе слышны нотки облегчения.