Хранитель подземелий

Едва часовой увидел его, шею ему скрутила незримая сила, а сам солдат свалился под знамя Союза. Варзхел, что появился из самого воздуха посреди башни в начале восточного крыла стены, подошел к зубчатому каменному ограждению и вперился взглядом алых глаз, светящихся в прорезях стальной маски, в толпу, где люди, равшары, флорскелы и хаглорианцы смешались воедино. Все они расступались перед ехавшим трусцой белым жеребцом Эрлингая, который, размахивая мечом, держал победную речь под их одобрительные возгласы, перечислял подвиги павших и выживших, воззывал к славной памяти героев из предков всех народов, которые бы гордились ныне живущими продолжателями своего дела. Среди толпы темный маг узнал Глоддрика Харлауда, что стоял сложа руки и хмуро глядел в сторону группы молодых парней, что на связанных из тонких стволов молодого дуба носилках из грубой серой простыни перетаскивали раненых в лазарет, где тяжелораненым и умирающим оказывали врачевательную помощь и говорили слова утешений Танриль и ее ученица Кэлрен, которым помогала хаглорианка-травница Шая. Ганрайский Демон, измазанный в крови и хромающий, казалось, еще больше после ранения Стакуги, получил новый порез поперек щеки, который если бы прошел чуть выше – ганраец лишился бы и второго глаза. Глядя на тела раненых, что либо стонали, либо несли бессвязный бред, свесив руки к земле и трясясь на носилках в руках бегущих юношей, он пытался посчитать, сколько мертвецов перевидел за свою жизнь и скольких из них убил сам. Одно он знал наверняка – нельзя было счесть, сколько за время существования жизни самый страшный косильщик жизней смертных – война, унес молодых и не очень людей. Арстель и Юкиара стояли вместе, сапожник сдержанно аплодировал речам Эрлингая, Юкиара же вопила вовсю, ища во всеобщем ликовании выход и возможность забыться и перестать перебирать без конца воспоминания об ушедших в этот день практически всех близких ей людях. Но Арнлоугу Варзхелу был нужен лишь Эрлингай – гибель вождя посреди народа сильно бы деморализовала сопротивленцев, остудила бы их боевой пыл, после чего горхолды, вернувшись с новой силой, могли бы промять их оборону. Верховодство мог бы взять на себя Глоддрик, и он был прекрасным стратегом и бойцом, вот только вдохновлять других, ведя их за собой, и вселять в сердца веру он умел куда хуже Эрлингая Червертого. Когда король принялся случайным образом поименно перечислять героев сегодняшнего дня среди рядовых солдат, подвигам которых он по воле случая стал свидетелем, Варзхел вытащил из-за спины посох-меч и нацелил в сторону королевской особы, как вдруг сзади раздался голос:

– Мастер Йоши готовил магов, а не бесчестных убийц.

Не успел Варзхел со скрипом повернуть закрытую шлемом, маской и капюшоном голову, как его опрокинула ударная волна, а незримая сила обездвижила, пригвоздила его руки и ноги к камню. Магический атрибут же его укатился к краю башни во время падения Варзхела.

– Как низко ты пал, Варзхел. Хотя, ты же лишь раб Многорогого императора и делаешь, что он прикажет. Если бы он дал распоряжение караулить короля Аргои в выгребной яме, ты был бы вынужден последовать воле хозяина.

Над его головой во весь недюжинный рост стояла субтильная фигура друга далеких лет юности. Широкие штаны, подвязанные портянками, драный заплатанный бурый халат, забрызганный слякотью и дорожной грязью, острое бледное лицо, алые волосы, стоящие дыбом, точно огонь свечи, алые глаза. В лице красноволосого мага не было прежнего высокомерия, лишь скорбь и сожаление отражались в его очах. Алагар оперся телом на черный посох, оглядел распластанного под своими ногами Варзхела и горестно покачал головой. Его давний собрат лежал совершенно обездвиженный.

– Вы, свободные люди, – с иронией ответил Варзхел, глядя в темнеющее небо, обагренное красками заката, – только играете в дружбу и любовь, а сами друг другу глотки перегрызете, как только представится возможность. Вы слишком ограничены, чтобы жить своим скудным умом, а зло, что множит ваша алчность и стремление к жалкой выгоде, не прекратится, покуда не придет тот, кто завяжет вам руки за спиной и не даст пинка под зад, дабы направить на верный путь. Все, что вы называете дружбой – ложь, скрывающая совместное преследование личных целей. Вам нет дела друг до друга.

– Ты видел, сколько иноземцев собралось в этом замке? Не находишь, что в их интересах было бы вести войну на своей территории? Взять Лайнур-Арай или Звездный Град осадой не проще, чем стену Вархула. Но они явились к границе Союза и на открытой местности, не защищенные ни с какой стороны, храбро влетели в строй ваших солдат. Не знаю, как в Азроге, но у нас не принято бросать своих в беде. Если бы мы были так эгоистичны, как судишь ты, вам было бы легко одолеть нас по очереди. Но мы выстояли и стяжали славу на века.

– Так прикончи меня! Или ты решил прочесть проповедь напоследок?