Хранитель (СИ)

Кай помотал головой, сбросил с запястья его пальцы и прикончил второй стакан. Голодным взглядом смерил ёмкость с соком, поглазел на пустой стакан, но всё же отставил его на стол у кровати. Тыльной стороной ладони стёр капли с подбородка и облизнулся.

— Надо тебя перевязать. — Крис на миг сжал в ладони пальцы Кая и шагнул к ванной за аптечкой. Только шагнул, потому что за спиной прозвучало напряжённо-звенящее:

— Крис?

Он стремительно обернулся, чтобы подхватить едва не свалившегося опять Кая. Похолодел под полным недоверия взглядом и отчётливо почувствовал дрожь исхудавшего тела. Кай снова задохнулся. Не мог дышать. От боли. Вцепился в предплечья Криса пальцами, вцепился с силой. И Крис легко читал вопрос, смешанный с недоверием, в тёмных глазах.

— Где… где… Где?!

Он с трудом высвободил руки, притянул Кая к себе и крепко обнял. Красивых оправданий не искал — боялся смотреть Каю в глаза. Не хотел видеть постепенно проступающие понимание и осознание. И прижал Кая к себе плотнее, едва тот попытался отстраниться.

— Отпусти меня!.. Я не слышу… Не чувствую… не слышу… Пусти! Где… Почему я не слышу никого?.. Почему…

Кай уже яростно выдирался из объятий, но Крис не отпускал — держал крепко. И так же крепко зажмурился. Чтобы было легче пережить и выдержать удары.

— Я ничего не чувствую, — почти выл с отчаянием в голосе Кай в его руках, а после хрипло выдыхал что-то на своём языке и снова рвался прочь.

До меткого удара в челюсть.

Они отлетели друг от друга в разные стороны. Крис ещё и затылком неслабо приложился о половицы. Перед глазами сразу вспыхнули звёзды, а на языке стало солоно от крови — язык прикусил. Подбородок медленно наливался тягучей, как патока, болью.

Крис нашёл в себе силы приподняться и посмотреть на Кая. Тот лежал у кровати, прижав окровавленные ладони к лицу, и почти беззвучно повторял, как мантру, два слова. Крису хватило познаний, чтобы понять их смысл — Восьмая Мать.

Он подполз к Каю, помотал головой, изгоняя тени звёздочек, подхватил и привлёк к себе. Молчал и пальцами перебирал тёмные волосы. Лихорадочно пытался найти такие слова, которые помогли бы. Искал и не находил, и продолжал молчать.

Потом в ванной под безучастным взглядом Кая возился с царапинами и бинтами, а ещё позднее обречённо стоял у кровати со стаканом сока в руках. Кай отвернулся и натянул одеяло на голову. Хотел побыть один. Но он и так остался один. В полном смысле слова. Единственный такой.

Крис поколебался немного, но всё же поставил стакан на стол и забрался к Каю под одеяло.

— Уйди, — глухо и зло.

Крис молча обнял Кая и уткнулся носом в спутанные волосы на затылке. Всё ещё искал слова.

Кай развернулся в его объятиях и попытался столкнуть с кровати. Не преуспел — руки слушались неважно, и Крис снова обнял его, позволив спрятать лицо у себя на груди. До неразличимых рыданий, когда только плечи и спина подрагивали. Крис обнимал и размеренно гладил по голове.

“Когда он проснётся, всё уже будет кончено. Здесь. Он почувствует это. Поймёт”.

Крис плохо представлял себе связь вэрса. Знал, что Кай чувствовал Восьмую Мать, слышал её. Наверняка так было в жизни Кая всегда. Быть может, это напоминало одно из неотъемлемых чувств, просто у людей их всего пять, а у вэрса — больше. И, наверное, это походило на внезапную потерю слуха или осязания, потому что Кай больше ничего не слышал и не чувствовал. Некого было слышать и чувствовать больше.

Крис осторожно прикоснулся к скуле, погладил, стирая влагу, и вздохнул. Он мог сказать Каю всего два слова, но они терялись на фоне исчезнувшего мира. Как песчинки в бескрайности космоса.

В руках он грел перебинтованные ладони Кая и разрывался на части от чужой боли, не замечая собственную.

Кай успокоился, когда за окном густым варевом разлилась темнота: пасмурная и беззвёздная.

— Расскажи мне, — надтреснутым и сухим полушёпотом попросил он.

Крис тихо рассказал. Обо всём, что было после. Как уходил один из селения вэрса на берегу моря, как ждали приглашения Восьмой Матери, как он сам говорил с ней, как увозил Кая, как узнал, что Крионы больше нет…

Кай не перебивал и слушал, согревая тёплым дыханием пальцы Криса. А Крис продолжал держать его ладони. Не мог отпустить.

— Мне кажется, она знала, — едва слышно добавил Крис. — Всегда знала. Поэтому она хотела, чтобы ты помнил всё. Поэтому… ты другой.

— Я обычный, — возразил Кай. — До этого я жил так же, как все. Ты не первый человек, которого я увидел.

— Ты другой, — с уверенностью повторил Крис. — И ты тоже не первый вэрса, которого я встретил.

— Я последний, — глухо поставил жирную точку Кай.

— Восьмая Мать просила, чтобы…

Крис умолк. На губы легла перебинтованная ладонь.

— Хватит пока. Помолчи. Прошу тебя, — едва слышно попросил Кай, убрал ладонь, повернулся к Крису спиной и затих, свернувшись клубком под одеялом.

Крис придвинулся ближе, обнял клубок и устало закрыл глаза. Самые правильные слова так и не нашлись.