Хранитель Силы

– Со стариками можно на «ты», – на ходу философствовал боровичок. – Они уже пережили время тще–славия.

– Это верно! Но с какой стати вы целой армией одного старика берете?

– Потому что особо опасный…

– Кто тебе сказал?

– Не имеет значения.

– Значит, еще погулять придется, – озабоченно вздохнул Мавр и стал спускаться к речке. – Пока я не узнаю, кто меня ловит, не успокоюсь… Ну что, бегом марш?

Боровичок бежал сзади в десятке метров, строго выдерживал дистанцию и держал палку наготове. Только раз случился казус – запнулся о колышек от палатки, но ловко перевернулся и вскочил.

– Под ноги смотреть надо! – проворчал Мавр.

Вдоль речки, под прикрытием высокой гривы ивняка, они выбежали к шоссе, перескочили его под мостом и оказались в тылу машин и людей, стоящих у дорожной развязки. Кажется, там начался переполох, слишком заметно суетились, а из леса, от Голышево, примчалась белая «Волга», откуда посыпались люди в гражданском.

– Ну вот, – заключил Мавр, устраиваясь на насыпи дорожного полотна. – Коль ты не знаешь, кто отдавал приказ, пойдем брать языка.

Солдат стоял в кювете и поигрывал резиновой палкой.

– Дед, ну все уже проиграно. Сколько еще бегать? Сдавайся.

– Сдаваться-то придется тебе, сынок, – ухмыльнулся Мавр.

– Поговори, поговори еще. – Боровичок самоуверенно встряхнулся, как человек, исполнивший свой долг.

– Я сейчас пойду и прихвачу кого-нибудь из гражданских.

– Я не отстану. И подниму тревогу!

– Поднимай… Если меня схватят, скажу, что тебя перевербовал или дал много денег, и ты был со мной заодно. Вместо награды за поимку особо опасного преступника начнется для тебя черная жизнь. Ты же не знаешь меня, правда? Мне, генерал-лейтенанту, поверят или тебе?

– Не выйдет, – усмехнулся солдат и вдруг зауважал. – Не надо меня брать на пушку. Вы, может, и генерал-лейтенант, но находитесь в розыске.

– В том-то и дело. А ты мне помогал! Иначе с какой стати ты бегаешь за мной живой и здоровый? Когда два твоих товарища пострадали, а офицер и вовсе получил акустический шок и лишился оружия.

– Какой шок?

– Хочешь, покажу?

Солдатик не отступил, но оглянулся.

– Ерунда…

– Вас предупредили, что при задержании следует проявлять особую осторожность?

– Не имеет значения…

– Ладно, сиди здесь, я пошел за «языком». – Мавр спустился в кювет и под прикрытием насыпи направился в сторону дорожной развязки. – А ты поднимай тревогу!

Солдат поплелся сзади, по-прежнему сохраняя дистанцию, но из-за земляного полотна не высовывался. Двигаться по кювету было опасно, всюду попадалось битое стекло, пустая посуда, проволока и прочий мусор, вросший в землю. У этого марафонца, видно, не в порядке было с ощущениями земли под собой, то и дело спотыкался или брякал бутылками. Хорошо, что наполненная транспортом Каширка была уже рядом и глушила звуки: перекрыть ее или не посмели, или не хотели привлекать внимание к операции.

– Тихо! – не выдержав очередной неосторожно–сти, прошипел Мавр, и парень послушался, начал поднимать ноги.

У дорожного «лепестка» развязки он сделал попытку поднять тревогу – метнул пустую бутылку на асфальт, однако та не разбилась, скользнула к обочине и укатилась за насыпь. Мавр прыгнул к нему – парень попятился и завалился на спину.

– Теперь ты мой! – вдавил ствол в лоб.

– Не надо, – проговорил солдат, однако же не теряя присутствие духа. – Я уйду.

– Иди, – разрешил Мавр и убрал автомат – на лбу остался вдавленный кружок. – Возьми колотушку, а то нагорит офицеру…

Парень недоверчиво взялся за ружейный ремень, проворно встал и побрел по кювету назад, волоча автомат по земле. А Мавр, не теряя времени и не прячась, вышел на «лепесток» и направился к черному «понтиаку», возле которого стоял человек в демисезонной куртке. Он с кем-то переговаривался, размахивая руками, но о чем, не было слышно из-за рева дизелей на трассе. Пришлось ждать конца диалога, однако вплотную подойти не удалось, он обернулся на мгновение раньше и потому получил каской по уху с расстояния вытянутой руки.

Мавр открыл дверцу, затолкал обмякшее тело на заднее сиденье и сам сел рядом. Обыскал карманы, нашел пистолет, наручники, радиостанцию, шприц-тюбик – должно быть, промедол, и удостоверение оперуполномоченного отдела НАКС службы охраны президента. Этого уже было достаточно, чтобы определить, кто ведет облаву, но Мавр защелкнул стальные клешни на руках оглушенного опера, потер уши, посадил и прижал пистолет ко лбу. Тот приходил в себя медленно, словно просыпался, и, проснувшись, узнал его, сидел и тупо пялился, изредка стреляя глазами на пистолет.

– Это я, майор, ты не обознался, – сказал Мавр, глянув в удостоверение. – Говори быстро, кто руководит операцией?

– Не знаю, – шепотом проговорил опер, болезненно шевеля головой. – Нас привлекли… Оказать помощь.

– Кому?

– Чужая контора…

– Чья?

– Интерпол. Нам сказали, специальный отдел Интерпола. – При этом он закатывал глаза, стараясь отслеживать палец на спусковом крючке.

– А что, есть такой отдел? – Мавр слегка потянул спуск – холостой ход позволял сделать это.

– Не знаю точно. Наверное, есть… Сейчас столько всяких специальных и особых…