Хранитель Восточных земель

Потемнел граф Гордон, всё поняв. Под женской юбкой хранит детей его жена; сама трясётся и не знает, куда бежать и кому обратиться. Старшие сыновья при дворе короля находятся, обучаются науками, а младшим, которым было и десять лет, и пять, и два – все на руках. Письма не пошлёт – везде враги. Кухарки и няньки – все в темницах. Морят голодом, выуживают из дальних покоев, выходить замуж предлагают. А если за порог ступит – схватят, обвенчают, а детям шеи перерубят. Наверняка, письма левые отослали во двор короля, чтобы обмануть и его, и детей графа, а крестьян секут и бьют. Плакала днями и ночами Эмиральда, ободряя детей, кормя скудным грудным молоком меньших. Седела, волновалась, господу молилась. И всё надеялась, что муж жив и спасёт её. А если нет – за ним пойдёт да детей заберёт, лучше сама жизнь их возьмёт, чем клинок чужого к нежным шейкам прикоснётся.

Почти месяц в покоях пробыли. Тощали, вздрагивали от стука в засовы. Готовились к похоронам своим. И ещё больше задрожали, услышав крики со двора.

На их крепость шёл мертвец на коне. Обступали его крепостные, шептались. Лишилась чувств бедная жена, упала на пол под стон детей. Началась осада. Вызывал на битву Гордон Мора, шедшего к заложникам своим. Вырубили люди ставни, разломали двери, выхватили бледных дитяток и вывели на стену, чтобы Гордон посмотрел на детей и сдался сам, иначе бессмысленно станет их защищать.

Отец несчастного семейства спустился с коня. Обступили его крестьяне, обхватили верёвками стража Мора, затянули Гордона и бросили в темницу. И коня тихого повязали.

“Почему не стукнешь копытами? Видишь, что погибаю”, шептал он ему, глядя в глаза, а тот стоял и показывал себя во всей красе, словно говоря, откуда он. Красивый и мощный скакун с золотыми копытами привлёк Мора. Спустился вниз поглядеть на него:

– Красавец! Спокойный. Чудный. Чудный… А братец молодец! Из могилы выбрался, конём обзавёлся, мечом тонкой работы, – подавали ему дары Востока. – Сомнений нет. Восток не так опасен, он знает тайные ходы. Разбогатеем, – хохотал он и соратники его.

Жадность и зависть вели Мора, губящего людей без зазрения совести. Чёрен был душой, вонюч, да с шрамами по телу. И на лице имел. Война не научила его жизнь ценить – в совершенстве владел техникой смерти и подчинения. Смотрел со злой усмешкой на Эмиральду, не видел в ней теперь предмет обожания, лишь потускневшую и худую бабу с обвисшими грудями. Теперь её придётся хорошо кормить, чтобы Гордон говорил и показывал. Но это стоило того – Восток открывал завесу.

Сидел в темнице день, сидел второй, сидел и третий – пытки терпел, молчал, глядя на безумное лицо брата, желавшего на Восток проникнуть, трясущий рукой рыжие волоски гривы чудесного коня.

– Ни бабы не жалко, ни детей, так что пришёл сюда. Жил бы на своём болоте и не тужил, вон, как обласкали.

Зарычал Гордон, натянул колодки и в злости вывернул ноги, подворачивая их. Захохотал брат младший, заржали с ним его охрана. Жалок был Гордон, пыхтел и ненавидел отравителя семьи.

– Всё готово? – выходил из темницы Мор.

– Да.

– Завтра отправляемся.

И на рассвете вывели из темницы Гордона, а с ним и полуживую жену, и детей, связанных – в любой момент убить могли недруги. Выла старая мать со своей башни, запертая Мором.

Хотел изорвать Гордон Мора. Злился, смотрел на семью свою, разрывался. Не мог предать он Лю Ма. А небеса всё тёмными были, наливались мрачными кораблями гроз и дождя. Не пугались злые люди погоды. Чувствовали власть над природой, над живым. Были собраны они оружием и ядом, да погаными помыслами.

“Ох, если бы путы спали”, – говорил про себя, тянулся в разные стороны. На чёрное смотрел. Молитвы не помогали. В лоб к врагу пришёл и поплатился. Даже сразиться не смог как рыцарь. Враги проворней, доблести лишены.

Как мор стал таким человеком? Как ненавистью к семье напитался? Разве его не поддерживали мать и отец? Разве ни коня здорового и молодого, ни доспехов, ни оружия, ни пажей, ни еды у него не было? Разве не дали ему деньги, чтобы он не нуждался ни в столице, ни на войне? Разве запрещали приезжать в отчий дом и там время проводить? Не предлагали жену?

Ему всего-то нужно было проявить себя на бойне успешной, а он…

Разумное существо само выбирает себе дорогу. Вот и выбрал Мор то, что ближе ему – грабёж и убийство. Сидел королём на огненном коне, наслаждался сиянием гривы, копыт. Больше чудес он хотел, увидеть жаждал и крылатых людей, и болотниц, и водиниц, и шахты, заполненные алмазами и углём, и каменные сады. Слышал от древней кормилицы и няньки, живущий у самого Востока, чуть ли не в лесу когда-то, об этих землях богатых: “Там всё есть. Мечты исполняются, будущее делается. Все богатства мира там содержатся. Но поделиться нелюди своими дарами лишь с добряками могут, чьи руки не только брать намереваться, но и отдавать – в этом гармония их”.