Хранители

“…кая честь!”, “… я недостойный…”, “Вы, Величайший…”

Баалин не слушал, но и не прерывал - пусть восхваляет.

Приятно.

Друзья сидели на берегу. Эйсай поднимал камешки, выбирая самые плоские, и нехотя швырял их в воду, считая круги на поверхности. Рип важно просеивал песок между пальцами.

Небольшой кучкой невдалеке лежала амуниция.

- Искупаться, что ли, - нихонец зашвырнул очередной камень.

- А если вместо воды здесь какая-нибудь кислота?

- Вода, натуральная Н2О, я уже пальцем пробовал.

- Па-альцем! С каких это пор у тебя палец вместо анализатора?

- Не веришь, возьми пробу, анализатор в рюкзаке.

- Неа, лень. И вообще, кому из нас купаться хочется?

- Да я, собственно, передумал. Кто знает, какие твари тут водятся.

Друзья помолчали еще некоторое время.

- Как ты думаешь, куда на этот раз нас занесло? – не выдержал Эйсай.

- Кто знает, но уж не в пустыню - сто процентов.

- Да, на бескрайние пески явно не тянет. Наверное, какая-нибудь Океания. Что скажешь, Рип, ты же у нас учился на капитана, есть планета с таким названием?

- В известной галактике, по меньшей мере, полторы сотни планет от края до края заполненных водой, или другой жидкостью. И десятка два из них носят название Океания. Выбирай любую.

- Я думал, хотя бы имя у каждой планеты свое. Неужели фантазии не хватает?

- Фантазии хоть взаймы давай, а вот упрямства больше. Как считают жители многочисленных Океаний: почему именно мы должны переименовывать свою планету? Чем мы хуже Океании в соседней системе? Да, они назвали планету на сто лет раньше, зато у нас покрыто водоемами девяносто процентов площади, а у них каких-нибудь восемьдесят восемь. Какая же это Океания – аж двенадцать процентов суши! Почти сплошь болота, но через каких-нибудь пятьсот лет – это будут вполне пригодные места, а у нас и через тысячелетие земли не прибавится.

- Ну и что? – Эйсай оставил камни.

- А то, планеты столетиями судятся друг с другом. Выискивая старые карты и новые аргументы.

- Хорошо, что Нихония одна. Во всяком случае, о другой я не слышал, - Эйсай почесал затылок. – Слушай, а может эта планета и вовсе необитаема! И названия не имеет. Может мы первые люди на ней? – Эйсай тут же воздел руки и утробным голосом начал. - Я, как человек, открывший тебя, нарекаю эту планету… Эйсаиею.

- Чего!

- Эйсаиею. А чего? По-моему неплохое название. Или ты хотел, чтобы я назвал ее Винклериею, или Рипеею. Дудки! Я первый придумал и первый назвал. Теперь этот мир в веках будет носить мое имя.

- Чудесно. Осталось только сообщить кому-нибудь об этом событии, думаю пернатую фауну, - Рип указал на птиц. – Ты уже осчастливил.

- Тебе просто завидно. Слушай, мы же может в далеком прошлом?

- Может.

- Я просто подумал… Ты почти капитан… Часом не встречал в атласах планеты с таким названием?

- С каким?

- Да Эйсаия же!

- М-м, дай подумать. Знаешь, теперь я, кажется, припоминаю…

Эйсай придвинулся ближе.

- Ну, и?

- Мы проходили на втором… нет, на третьем курсе. Была одна планета и, точно, ее звали Эйсаиея, или Эйсаия, точно не…

- Не врешь! – глаза нихонца блестели. – Ты не разыгрываешь, это правда?

- Как я могу?

- Здорово!.. Постой, ты сказал, была. Почему была? Что с ней случилось? Она взорвалась, разлетелась на части, в нее врезалась комета?

- Да нет, ничего такого. Наверное, она и сейчас есть, просто жители решили переименовать…

- В кого? – глаза из счастливых сделались как у побитой собаки.

- В Океанию!!!

- Да ты… - ответ Эйсая потонул в хохоте Винклера. Через секунду и нихонец присоединился к нему.

- А я почти поверил, - Эйсай вытирал выступившие слезы.

- Здравствуйте, вы тоже победители? – прозвучал у них над головами звонкий голос.

Друзья, вздрогнув, разом подняли головы. Эйсай тут же пожалел о неосмотрительно оставленном оружии.

- Прекрасный денек, не правда ли? – на добрых полтора метра над ними возвышался покрытый блестящей чешуей… ящер, из самых ужасных кошмаров. Пасть чудовища была приоткрыта, и путешественники получили возможность в полной мере насладиться великолепными белыми (мечта дантиста) зубами, каждый с палец длиной.

- Конечно, вы победители, - подытожило существо, и пасть его несколько раз аппетитно щелкнула.

«Облизывается, сволочь», - Эйсай кинул взгляд в сторону кучи амуниции.

- Какой я глупый, - продолжал ящер, - иначе как бы вы нашли дорогу сюда.

Наверху кучи, даже рукоятью к Эйсаю, лежал бластер. Нихонец прикинул, успеет ли допрыгнуть, прежде чем чудовище дожует его ногу (одной ногой придется пожертвовать). Винклер также не отрывал взгляда от оружия.

Смешно подогнув хвост, ящер умостился на песок рядом с путниками.