Хранители. Часть 2 Четыре тамги

— Запутал ты меня, Сёма. Я думал, в этих местах только одна изба твоего деда, а оказывается, тут домов чуть не деревня целая понастроена.

— Не, — улыбнулся Семён, — всего три. Не считая мелких закутов, где можно пересидеть непогоду и переночевать. Дед сперва жил в маленькой избе, она в ущелье спрятана, а потом, когда его искать перестали, он построил большую, хорошую наверху. Там красиво, два озера и родник рядом. А третья стоит в самом конце второго ущелья, по ту сторону хребта. Она самая старая, даже не знаю, сколько ей лет. Чёрная, перекошенная вся. Я, правда, там давно уже не был. Может, уже и завалилась.

— Ну, вроде кое-что прояснилось… — удовлетворённо кивнул Сергей, складывая карту. — Идём на городище, а там уж видно будет…

Подвесив небольшой запас консервов на стоявшую неподалёку лиственницу, отправились дальше. Шесть километров от лагеря до места, где им предстояло повернуть в горы, путешественники прошли быстро, несмотря на сильный ледяной ветер. Выбрав за большими валунами место потише, сели передохнуть. Семён сразу предупредил:

— Здесь нужно набрать воды. Дальше до самой избы нет ни одного источника.

Отдохнув полчаса и наполнив бутылки и чайник, они стали подниматься от реки на поросшую редким лесом возвышенность. Идти сейчас было значительно легче, потому что ветер теперь дул путешественникам в спину, подталкивая и помогая двигаться вперёд. До обеда пару раз срывался мокрый снег, но, к всеобщей радости, быстро прекращался, не успев сильно намочить лес, который постепенно становился всё гуще и выше. Несколько раз пришлось преодолевать опасные спуски, подъёмы и обходить глубокие расщелины в скалах. Семён, словно красноармеец Сухов из фильма «Белое солнце пустыни», шёл впереди с чайником в руке, иногда что-то тихо напевая себе под нос. Он предупреждал об опасных участках, постоянно напоминая своим подопечным, чтобы внимательно смотрели под ноги.

— Сёма, ты над нами трясёшься, прям как мама утка над своим выводком! — не выдержав, рассмеялся Костя, когда к обеду тот всё никак не мог выбрать место для привала. — Прекращай нас опекать, и давай уже где-нибудь пообедаем.

— Если кто-нибудь сломает ногу или, не дай бог, с обрыва свалится, кто будет виноват? — серьёзно спросил Семён и тут же ответил на свой вопрос: — Я буду виноват! И дед Василий мне потом всю плешь проест за то, что не уберёг вас. И в посёлке будут смеяться и говорить, что завёл вас чёрт-те куда и покалечил. Ещё, чего доброго, прозвище Иван Сусанин дадут. У нас это запросто. И придётся сразу идти назад. И долго идти. А я хочу быть лучшим проводником, чтобы потом экскурсии водить сюда. Может, богатые туристы и иностранцы приезжать будут. Хоть какая-то светлая полоса в жизни начнётся.

Костя только улыбнулся на такую откровенность и примирительно поднял руки:

— Ладно, ладно, не сердись. Просто слишком много внимания, чувствую себя каким-то немощным. А вообще, ты правильно сказал. Если кто-то получит серьёзную травму, это будет большой проблемой. А проводник из тебя что надо, не сомневайся!

На обед остановились у огромного сухого поваленного дерева. Здесь было удобное место для отдыха и достаточно дров для костра. Высоко над головой ветер с шумом раскачивал верхушки деревьев, но в лесу он почти не ощущался. Встроенный термометр в часах Сергея показывал всего плюс три градуса. Путешественники плотно пообедали и, подкинув в костёр дров, легли поближе к огню отдыхать.

Костя повернулся набок, натянул шапку на глаза и затих. Семён, похоже, хотел последовать его примеру, но Дмитрий спросил:

— Сём, мы хоть половину пути до избушки прошли?

— Нет ещё, — зевая и устраиваясь поудобнее, ответил тот. — Скоро Торум пройдём, и будет половина. Но там дальше легче будет идти…

— А что за место Торум? — оживился вдруг Сергей. — Откуда такое название?

— Не знаю откуда. Просто так называется. Точнее, правильное название Торумкевхот. Название вроде хантыйское и что-то там даже означает.

— Да, хантыйское, — подтвердил Сергей. — В переводе на русский — «каменный дом бога». И что там такого божественного?

— Ничего божественного. Длинный каменный овраг и обрыв в конце.

— Давай, как туда дойдём, остановимся ненадолго и осмотрим место?

— Как скажешь. Давай остановимся…

На место, которое называлось Торумкевхот, вышли только к пятнадцати часам. Перед путешественниками предстал довольно широкий каменный овраг, тянущийся с севера на юг. Его поросшее чахлым кустарником русло было относительно ровным и сплошь усыпано мелким галечником.

Сергей сразу отметил в навигаторе точку и, сняв рюкзак, достал фотоаппарат.

— Сколько он протяжённостью? — спросил Сергей, глянув по сторонам.

Семён задумчиво почесал в затылке.

— Ну, там, — он показал на север, — овраг сужается и через километр-полтора заканчивается лесом. А там, — кивнул он в противоположную сторону, — километра через два, может, чуть больше, обрыв. И всё.

Сергей кивнул и закинул ружьё за спину:

— Подождите меня здесь, я быстро к обрыву схожу и вернусь.

— За каким лешим туда ноги бить? — удивился Костя. — Сём, там есть что-то интересное?