Хранители. Часть 2 Четыре тамги

Поставив на огонь чайник, уселись под навес отдыхать.

— Что будем делать дальше? — спросил Дмитрий.

— Давайте выпотрошим все нарты, заберём всё самое ценное и перепрячем в лесу, — растянувшись на настиле, предложил Кот с довольной улыбкой. — В деревне наврём, что ничего не нашли, а зимой приедем на снегоходах и всё заберём.

Дмитрий кивнул.

— Отличный план. Полностью поддерживаю.

— Тоже мне… джентльмены удачи! — глянув на обоих, улыбнулся Сергей. — А если серьёзно, нам сейчас нужно выяснить, где чьё имущество. Для этого нам придётся открыть по одной — две нарты с коробами в каждой пещере.

— Почему именно с коробами? — спросил Дмитрий.

— В нартах с тюками лежат вещи: праздничная и запасная одежда, ткани, шкуры, запасные нюки на чум и тому подобное, а в коробах возят продукты и самые ценные вещи, среди которых могут быть документы или предметы с родовой тамгой. Если найдём нарты деда Василия, возьмём из них что-нибудь и отнесём старику. Так что пьём чай — и за дело.

— А Костин план мне всё-таки больше понравился… — вздохнул Дмитрий.

Хранящиеся в первой пещере нарты оказались имуществом Лямбиных. Это удалось выяснить быстро. Закончив пить чай, друзья вернулись в пещеру и, выбрав из шести нарт с коробами самую последнюю от входа, сняли с неё верёвки, не без труда убрав задубевшие от времени шкуры. На крышке продолговатого ящика из гладких струганых досок красовалось изображение рыбы с тремя чёрточками под ней. Это была тамга Лямбиных. Короб был заперт на добротный висячий замок, но ключ на кожаной верёвке был привязан к его дужке. Дмитрий вёл видеосъёмку. Выяснив, кто хозяин, Сергей хотел было сразу увязать всё обратно и идти дальше, но Костя и Дмитрий уговорили его заглянуть внутрь. В коробе было четыре отделения. В трёх хранились небольшие, сшитые из тряпок и шкур куклы мужчин, женщин и детей, похожие на те, что они видели в музее Пилтора, а в четвёртом лежали деревянная, обитая тонкими медными полосками шкатулка, свёртки разноцветных тканей, наполненные чем-то узелки, серебряная и медная посуда. Сергей объяснил, что это и есть самая настоящая священная нарта. Куклы-иттерма, вместилища душ мёртвых родственников, и остальное — это культовые предметы, которые используют в праздники. Трогать и доставать ничего не стали. Осмотрев всё поверхностно, короб закрыли и обратно завернули шкурами.

Во второй пещере начали с самой дальней нарты левого от входа ряда. Всего с этой стороны было семь нарт с коробами и десять с тюками. Самый дальний короб был немного больше остальных. Сняв с него шкуры, друзья увидели гладкие доски без каких-либо изображений. Он тоже был заперт на замок, но к замку был туго привязан узелок со связкой ключей. Подобрав ключ и открыв крышку, они увидели светлую оленью шкуру, в которую было завёрнуто и перевязано верёвками что-то большое и круглое.

— Бубен шамана, — уверенно сказал Сергей.

Он взял круглый предмет и легко вытащил его из короба. Положив свёрток на край, он развязал верёвки, и друзья действительно увидели большой, обтянутый коричневой кожей бубен. Придерживая его рукой, Сергей посветил внутрь короба. Там лежала сложенная вчетверо тёмно-зелёная войлочная ткань, из которой шьют армейские шинели, свёрнутая в рулон шкура, судя по меху, волчья или собачья, и что-то кожаное с бахромой и завязками. Сергей приподнял его, послышался металлический звук. И, когда перевернул, все увидели нашитые на кожу круглые, отлитые из бронзы или латуни подвески и множество кованых железных фигурок животных и птиц. Повертев в руках некоторые из подвесок, Сергей сложил всё на место:

— Полный шаманский костюм со всеми атрибутами. Очень странно, что всё это осталось в пещере. Настоящий шаман никогда не расстаётся со своими вещами. Костюм — это же его вторая кожа, а бубен — его душа. Когда шаман умирает, всё это обязательно хоронят с ним. Странно, что всё это здесь оставили.

— А это что? — спросил Костя и потрогал завёрнутый в серую ткань длинный, лежащий у стенки предмет. — Похоже на саблю.

Он пощупал утолщение на конце предмета:

— Так и есть. Эфес затейливый. Скорее всего, европейка. А может, и наша. Века восемнадцатого или начала девятнадцатого. Можно посмотреть?

— Посмотри, — разрешил Сергей. — Только заверни обратно так же.

Костя быстро достал и развернул свёрток. Это действительно была сабля с красивым, в завитушках эфесом, без ножен. Лезвие сабли было до середины плотно обмотано кожаным ремнём. Повертев в руках старинное оружие, Костя разочарованно вздохнул.

Сергей, глянув на него, улыбнулся:

— Что, не понравилась?

— Французский палаш начала девятнадцатого века. Ничего интересного. Не пойму только, на кой она шаману-то сдалась? Ещё и лезвие зачем-то замотал.

Сергей пожал плечами.

— Кто его знает… Может, злых духов каких-нибудь изгонять, а может, для врачевания. Шаманы же ещё и лекарями были.

— Жёсткая, однако, у них медицина! — усмехнулся Дмитрий.