Хранители времени. Война близнецов

В итоге, просидев несколько дней в подземном, надежно закрытом карцере практически без сна и еды, с полностью заблокированными телепатическими силами, я по-прежнему отказывался сломаться, вместо этого только злился все больше и больше. Моих родных без моего ведома забрали неизвестно куда, неизвестно для чего, и неизвестно что с ними делают! Да живы ли они еще? Я запрещал себе думать о самом плохом, чувствуя, как при одной мысли об этом сердце буквально замирает в груди. За дядю я почему-то был совершенно спокоен, в конце концов, этот шалопай всегда и везде выходил сухим из воды и побывал еще и не в таких переделках. Но мама и Аня! Да как они смеют так с ними поступать!

Наконец, я разозлился до такой степени, что мои эмоции были буквально на грани взрыва. Но когда я практически достиг точки кипения, и где-то на краю моего сознания зашевелился какой-то странно знакомый мне радужный огонек, в моей голове совершенно четко раздался голос мамы:

«Леша, родной. Успокойся, со мной все хорошо. Аня тоже в порядке.»

Я замер, пораженный. Даже с установленными блоками я все еще мог разобрать, было ли это обычной слуховой галлюцинацией, или прямым телепатическим контактом. Определенно, второе, но как именно? Обычно для этого же нужно находиться вблизи друг от друга, а это значит, что…

«Мама… ты… где ты?» — мой голос сорвался, а в глазах предательски защипало, но я запретил себе разводить нюни, как маленькому. В конце концов, я был уже довольно взрослым человеком лет пятнадцати, которому совершенно не пристало плакать, прячась за юбкой у матери.

«Далеко… и близко.» — мама явно улыбалась, но почему-то была очень грустной и предельно сосредоточенной. «Не теряй времени. Забирай Аню и немедленно уходите отсюда. Найдите Мишу, он сейчас недалеко от вас. И улетайте с планеты как можно скорее.»

Контакт прервался также внезапно, как и установился ранее. Я моргнул, почему-то совершенно успокоившись, и сделал несколько глубоких вздохов, оценивая свое новое состояние. Кое в чем убедившись, я широко улыбнулся и поднялся на ноги. Ну, по крайней мере, на этот раз мне не нужно было сдерживаться, напротив. Легким движением рассеяв практически нерушимые блоки, я развернул свое психокинетическое поле в полную силу и для начала начисто разнес дверь своего карцера. Опуская подробности, скажу только, что мне удалось тогда отыскать Аню и вместе с ней уйти оттуда, оставив на прощание некоторый беспорядок в виде руин бывшей школы-интерната, разумеется, исключительно из любви к искусству.

Мы в самом деле нашли дядю несколько часов спустя. Он скрывался в поселке неподалеку, пытаясь разработать план проникновения на территорию интерната. Каким-то еще неизвестным для себя образом он намеревался как-то выкрасть нас оттуда, уже зная о местонахождении той лаборатории, в которой держали маму. Естественно, мы облегчили ему задачу, заодно озадачив новостью о том, что я разговаривал с мамой через прямой телепатический контакт. Это звучало довольно дико, но дядя не стал особо задумываться над этим, списав все на некоторые особенности детской психики в экстремальных условиях выживания, в которых мы тогда оказались. Мы укрылись тогда у его очередных друзей — координаторов очередного движения за права телепатов, недавно объявленного Земной Конфедерацией вне закона, которые организовывали в том числе и вывозные рейсы с планеты, разумеется, также незаконные. Но нам, разумеется, уже не было до этого особого дела. Мы уже оказались вне системы со всеми вытекающими отсюда последствиями, и мечтали только поскорее убраться отсюда куда подальше.