Хранительница небес

Люций молчит слишком долго, прислушиваясь к себе, пытаясь постигнуть пробудившуюся в себе силу. Наверное, до этого он был слишком занят восторгом от своего триумфа. Я, затаив дыхание, наблюдаю, как его лицо хмурится, пока наконец не начинаю хохотать и уже не могу остановиться. Знаю, что мой смех звучит довольно истерично, и вопросительный взгляд Лео прожигает мой висок. Люций снова впивается в меня своим взглядом.

– Что ты сделала?

Я кусаю губы, пытаясь сдержать хохот.

– Я ничего не сделала. Я всего лишь отдала тебе свой зодиак. Но ты был так опьянен своей жадностью, что не заметил, что с ним кое-что не так.

У Люция глаза вылезают из орбит.

– В смысле кое-что не так? – визгливо переспрашивает он.

Я киваю, готовая озвучить душераздирающую истину, которую мне поведал Аид Пантамегистос, пока я боролась с лихорадкой. Правду, которую я, по его совету, так никому и не рассказала.

– Когда мы с Лео были в доме мастера зеркал Тирециоса, случился пожар. Все зеркала, которые он изготовил по указанию Агниции, разом вспыхнули. Пожалуй, это единственный недостаток его безупречных творений: они очень легко воспламеняются. Ты знал об этом? Не обратил на это внимания, да?

Люций судорожно втягивает воздух. Его лицо искажается в ужасе.

– Этого не может быть… Когда я забрал твой зодиак, все было, как обычно. Ты вела себя так, как и должна была…

– Потому что я до последнего надеялась, что мне не придется отдавать его тебе. Боялась, что ты сможешь как-то почувствовать, что мой зодиак бесполезен. Я не хотела отпускать его, он был частью меня, и, когда ты отнял у меня его, это было так же невыносимо, как и для любого другого путешественника во времени. Зодиак остается зодиаком, даже лишенный своего могущества.

Лео и Анджело застывают по обе стороны от меня живыми статуями: для них это такое же откровение, как и для Люция. После встречи с Аидом Пантамегистосом где-то в глубинах моего подсознания я держалась за его слова и хорошенько обдумала их после того, как пришла в сознание. Осознать, что я больше не путешественница во времени, было тяжело. Это была бесконечно горькая, но все же удивительная искра надежды – шанс перечеркнуть планы Люция раз и навсегда… Ну, в том случае, если вся эта беседа с Аидом не была моей галлюцинацией.

– Ты достиг своей цели, Люций. Собрал все двенадцать знаков зодиака, но один из них оказался бесполезен. Можешь теперь забыть о власти над пространством и временем… навсегда, – спокойно говорю я.

Он угодил в ловушку. Настолько одержимый перспективой наконец-то собрать всю коллекцию, что даже не обратил внимания на ожоги на моем предплечье. Откуда ему было знать? Это была война между мной и Великим Мастером путешествий во времени. Даже Лео не знал о том, что я задумала: мне было страшно доверить ему свою тайну и потерпеть после поражение. Ставка была слишком высока, но, кажется, мой безумный план сработал.

По телу Люция проходит крупная дрожь, когда он осознает мои слова. Высокомерная ухмылка стирается с его лица, уступая место гневу, стегнувшему по воздуху ударом хлыста. Я продолжаю наблюдать, как его руки сжимаются в кулаки и снова разжимаются, словно он все еще пытается дотянуться до могущества, которое было так близко, но больше ничего, кроме завораживающего сияния этих двенадцати знаков зодиака, не получит.

Может быть, я и отняла у него мечту стать повелителем пространства и времени, но он по-прежнему опасен. Люций четыреста лет бросал вызов самой смерти и продолжает это делать… Он ближе любого человека подобрался к бессмертию. Я абсолютно уверена, что он так и продолжит бродить по эпохам, сея хаос, – в поисках другого способа получить абсолютную власть. И я должна предотвратить это любым способом. Остановить его. Этой ночью. Раз и навсегда.

Прежде чем Люций успевает атаковать, Лео и Анджело выхватывают кинжалы, бросаясь на него, как синхронистки в воду. Я отступаю в сторону, потому что в поединке буду только мешаться, и наблюдаю за этой схваткой, затаив дыхание. Люций сражается сразу с двумя противниками, но даже не напрягается, противостоя им. По кинжалу в каждой руке – он отбивает каждую их атаку так необузданно и свирепо, что лязг металла разносится по маленькому острову с оглушительным грохотом. С трудом оторвав взгляд от завораживающей битвы, я огибаю их по широкой дуге и добираюсь до Селесты. Под подошвами хрустят осколки зеркала, и я опускаюсь перед ней на корточки.

Селеста лежит на животе, вьющиеся светло-каштановые волосы закрывают ее лицо, и только едва заметное движение грудной клетки подсказывает, что она еще дышит.

– Селеста. – Я нежно касаюсь ее плеча, но не получаю никакой реакции. Когда пытаюсь пощупать пульс, дотягиваясь до ее шеи, она тихо стонет, и я смахиваю с ее лица длинные локоны. – Селеста, меня зовут Розали. Как ты? Можешь говорить?

Ее щека упирается в землю, глаза закрыты, а кожа выглядит нездорово бледной, но в конце концов ее ресницы трепещут, и она чуть приоткрывает глаза.

– Мой зодиак. – Голос Селесты звучит так тихо, что мне приходится чуть ли не читать по губам.