Хранительница тайн

Ужасные известия: вчера бомбы попали в Вестминстер-холл, в аббатство и здание парламента; поначалу думали даже, что уничтожен Биг-Бен! Вечером, вместо того чтобы читать газету или слушать радио, я решила убраться в серванте – освободить место для учительских заметок. Надо признать, что я в некотором смысле сорока, все тащу в свое гнездо. Меня это удручает – я бы хотела, чтобы в доме у меня был такой же порядок, как в голове. Чего только я там не обнаружила! Среди прочего наткнулась на письмо, полученное от дяди Вивьен три года назад. В конверте до сих пор хранится присланная им фотографическая карточка. Вивьен на ней семнадцать лет. Какая она была красавица! Тогда, глядя на снимок, я подумала, что она похожа на сказочную героиню, может быть, на Красную Шапочку: большие глаза, пухлые губы, и при этом детский чистый взгляд – лишь бы в лесу ее не поджидал Серый Волк!

То, что снимок попал мне в руки именно сейчас, произвело на меня большое впечатление. Прошлый раз я не ошиблась в своих предчувствиях, но, увы, оставила их при себе. Однако я не позволю своей маленькой приятельнице совершить еще одну роковую ошибку. Поскольку в письме этого затрагивать нельзя, я поеду в Лондон и сама с нею поговорю.

Видимо, Кэти не стала откладывать поездку, потому что следующая запись появилась только через четыре дня. Она гласила:

Съездила в Лондон. Все еще хуже, чем я опасалась. Моя дорогая Вивьен по уши влюблена в этого молодого человека, Джимми. Разумеется, она прямо этого не говорит, но мы давно знакомы, и я читаю чувства в ее оживившемся лице, слышу в каждой несказанной фразе. А самое страшное: она отбросила всякую осторожность и часто бывает у него в доме, где он живет вместе со своим бедным отцом. Вивьен уверяет, что «все совершенно невинно»; на это я ответила, что так не бывает, и, когда все вскроется, подобные оправдания не помогут. Упрямица ответила, что «не откажется от него». Тут я собрала всю свою суровость и сказала: «Ты замужем, дорогая». Я напомнила о клятве, которую она дала в Нордстромской церкви: «Любить, почитать и слушаться, покуда смерть нас не разлучит» и так далее, и так далее. О, как же трудно забыть ее взгляд – горечь в глазах, когда она сказала, что я ничего не поняла.