Хранительница Темного пламени

— Тогда привози свою невесту. Мы поговорим, пусть она останется здесь. Ты будешь моим советником, но не фаворитом. Я не в праве разлучать любящие сердца.

Мое предложение заставило Сапфира измениться в лице. От него пошла волна неподдельной радости, которая омыла меня, коснулась сердца и заставила потеплеть в груди.

— И как я раньше не заметил в тебе светлую кровь. — Тихо произнес Сапфир, наблюдая, как я меняюсь в лице, лучась от его радости. — Как только закончатся сборы и празднование, я могу отправиться вместе с остальными домой, чтобы убедить Рубин поехать со мной?

Я согласно кивнула. Асмодеус, не возражал. Он вообще выглядел загипнотизированным, уставившись на меня, словно увидел что-то, чего раньше не замечал. Наконец, меня отпустили поспать. Мужчины договорились, что для веселящейся толпы, Хранительница решила уединиться с фаворитами на всю ночь. Сапфир ускакал к кентаврам, чтобы не дискредитировать себя в глазах невесты. Асми принялся строчить письма от моего имени во все уголки Темных Земель, сообщающие о нашем визите. А Гато вызвался проводить меня до дверей спальни, потому что я буквально валилась с ног, усталость была столь болезненной, что я могла чувствовать ее физически. Со стороны Асмодеуса раздался странный рык, но он продолжил невозмутимо перебирать бумажки. Когда мы поднялись наверх, Гато порывисто меня обнял. Я была слишком уставшей, чтобы отбрыкиваться от рыжеволосого красавца. Он зашептал быстро быстро:

— Мне очень стыдно, Мелания, это все, наверное, моя светлая кровь. Но я счастлив, что не придется тебя с ним делить. — Тихо говорил мне солнечный кот, имея ввиду Сапфира. — Пусть еще немного времени я побуду твоим единственным.

Он поцеловал меня в макушку. А затем отпустил и сбежал вниз по лестнице.

Не забываем ставить оценки и комментарии! Мне это очень помогает писать

Глава 12.

Лесная чаща.

Она питалась эмоциями. Очевидно, немыслимо, потрясающе. Наследие Асмодеуса от матери через ритуал передалось ей. Дикие псы умели питаться чужим страхом, обращая его в свою силу. Так они могли загнать почти любую свою жертву. Асмодеусу эта способность досталась в ином роде, он поглощал похоть. Умел также и нервозность и страх, но это не были его любимые эмоции. А вот Мелания питалась радостью. От знания того, что в ней есть что-то от него, Асмодеуса пробирало чувство удовольствия. Он еще долго возвращался в памяти к этому моменту, заполняя различные документы. Мужчина делал бумажную работу за Марьяну, теперь привычно выполнял ее за Меланию, за чем его застала Алина.

Женщина покачала головой.

— Ты должен научить ее. Кто знает, сколько времени вместе вам отведено. — то, что она говорила было правдой. Дикие псы после того, как им исполняется 60 переходят в свою звериную ипостась и больше не могут вернуться в человеческую. Асмодеусу было 59, но он надеялся, что светлая кровь в нем позволит противостоять проклятью диких псов. Говорили, что один из его сородичей тысячу лет назад разгневал тогдашнюю Хранительницу, и она прокляла весь его род, сказав «Раз ведешь себя как Зверь, зверем тебе и быть». С тех пор животная ипостась диких псов неизменно сильнее человеческой. Его мать с трудом находилась в человеческой форме уже в 40. Сестры и вовсе не любили переходить в человеческую форму.

— Ты права. — с болью признал мужчина, — Я возьмусь за ее обучение, как только она выйдет из Чащи.

Алина кивнула, сказала тихо:

— Помню это щемящее чувство восторга, когда Земля приняла меня. С таким не сравняться объятья ни одного мужчины.

В этом была вся Морра, она любила мужчин, ненавидела их, не мыслила без них своей жизни. Когда Асмодеус только познакомился с ней, она еще находилась в Силе, ей не понравилась новая компания ее дочери, но она разрешила ему остаться, не правильно поняв природу их отношений. Решив, что Асмодеус — один из многих, когда как на самом деле, он стал для Марьяны единственным настоящим другом.