Хранительница зачарованного сада

ГЛАВА 12

Девушку мучили кошмары. Она видела смерть Эрика. Мужчина из ее видений лежал на ступенях каменной арки. Он был бледен, глаза его были закрыты, а под ними залегли синяки; он тяжело дышал: из груди то и дело вырывались хрипы. Девушка протянула к нему свои руки в желании помочь, но стоило ей коснуться его лица, Эрик распахнул глаза и обхватил рукой ее запястье. Его взгляд был затуманен — мужчина не узнавал ее.

— Это я, Эрик, Алина.

— Ты не должна здесь быть. Я жду ее.

— Кого ее? О ком ты говоришь?

— О моей паре.

— Это я, Эрик… Я твоя пара…

Тут его взгляд на секунду прояснился чтобы в следующее мгновение она увидела, как в них померк свет.

И девушка проснулась. Ее подушка была мокрая от слез и за всю ночь у нее не появилось даже шанса просохнуть.

Было раннее утро. В комнате царил полумрак и было обжигающе холодно — вчера она так и уснула с настежь открытым окном. Девушка вздрогнула.

Теперь, когда она знала многое о нем, тяжело было мыслить объективно. И хотя она знала, что затея может быть провальной, решила во чтобы то ни стало поговорить с Эриком. Сунув ноги в домашние тапочки, она вышла из комнаты и остановилась в нерешительности у его двери. “Что я ему скажу? Привет, мне так жаль? Тьфу. Еще и выгляжу как чучело “: подумала она расчесывая пальцами образовавшиеся за ночь колтуны.

За этими рассуждениями ее и застал Эрик, который открыл дверь как раз в момент, когда она закатила глаза, злясь на себя и свою глупость.

— Что ты делаешь возле моей двери?

От неожиданности она забыла все слова. И этому была причина: мужчина был не одет. Ну, если не считать пижамных штанов, которые сидели так низко, что открывали большой простор для девичьей фантазии. Его обнаженный торс был отлично сложен, демонстрируя хорошо развитые мышцы пресса и груди.

Она делала вид, что не замечает ничего необычного, а мужчина смотрел на нее серьезно с вопросом в глазах.

— Я… это… доброе утро!

Девушка смотрела в пол смущенная тем, что он застал ее врасплох и заламывала пальцы от волнения. А он смотрел на нее украдкой любуясь растрепанным видом: уже полюбившаяся пижама с уточками и спутанные волосы делали ее такой домашней и уютной.

Но стоило ей поднять взгляд, как на его лице вновь появилась холодная маска.

— Вопрос все еще актуален. Что ты забыла возле моей комнаты? Пришла лично расправиться, пока я сплю?

Волна злости прошла по телу девушки. И она с серьезным видом сказала:

— Я пришла сказать, что все знаю. Про… твоих родителей и твое детство.

— И ты пришла сказать, как тебе меня жаль? Даже не думай, мне не нужна твоя или чья бы то ни было жалость.

— Нет, мне не жаль тебя. Ну то есть… Жаль конечно. В смысле. Я пришла сказать, что сочувствую тебе и уважаю твой поступок.

Он вопросительно заломил бровь. Это что-то новенькое. Об уважении девушки ему еще не рассказывали. Особенно рано утром и когда он в таком виде.

— Элиза правильно говорит: ты многое пережил и заслужил увидеть, как Сад живет полной жизнью.

— Да, только есть одна проблемка. — сказал он, всем взглядом указывая на эту проблему, которая сейчас подбирая слова так соблазнительно закусила нижнюю губу.

Ему уже казалось, что даже если она приставит нож к его горлу, то в этот момент он будет думать о том, как сексуально смотрятся ее губы в его отблеске.

— Теперь я понимаю, насколько мое …мм…противостояние мешало помочь Саду. Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы помочь тебе.

— Все?

Он резко развернул ее за талию одной рукой, второй закрыл дверь, и уперев девушку в нее спиной, поставил руки с двух сторон от Алины, перекрывая пути к отступлению, а затем медленно склонился к ее лицу.

Это произошло так быстро, что девушка даже вздохнуть не успела. Мужчина был так близко. От него приятно пахло хвоей и терпкими травами, а горячее дыхание обжигало. Алина закрыла глаза, вдыхая этот аромат леса и отдаваясь его власти.

— Ой, а вы тут. Я опять не вовремя. Хотел просто сказать, что мы с Элизой будем ждать вас на завтрак в столовой. — Никита ворвался к ним на этаж как ураган, стремительно разрывая то напряжение, что тянулось между молодыми людьми и также стремительно покидая очаг поражения в коридоре.

После его ухода наступило неловкое молчание, а потом Эрик заговорил:

— Меня воспитывали так, что любовь не нужно требовать или просить. Ее нужно принимать с благодарностью и давать в ответ. Я и так достаточно игнорировал это правило, Алина. Больше не могу.

Девушка с отчаянием посмотрела на него, а потом ничего не говоря, развернулась и побежала вниз по ступеням, слыша, как Эрик обрушил свой кулак на стену.

— Напыщенный индюк, самодовольный и наглый болван. Мне что ли теперь за ним бегать? Чтобы он меня простил за то, чего я не делала? Я ведь сама к нему пришла, готова была пойти навстречу, оставить своих близких. Гррррр.

За завтраком царила тишина. Никите было плохо после вчерашнего: он сидел с зеленым лицом, то и дело чувствуя позывы уединиться с белым фаянсовым другом. Хотя и Алина чувствовала себя не сильно лучше: то ли из-за бессонной ночи, то ли из-за разговора с Эриком.

Элиза взяла на себя роль медиатора.