Хрен С Горы (СИ)

Надо отдать должное, идея диверсионного рейда моим более опытным в местном военном деле собеседникам не показалась слишком уж дикой и необычной: единственное, что их не сильно вдохновляла перспектива погибнуть, если что-нибудь пойдёт не так. С точки зрения папуасов проще и безопаснее было подождать несколько недель окончательной и полной деморализации вражеского лагеря. Я же просто горел желанием что-нибудь предпринять. Слишком уж действовал на нервы тот факт, что в нескольких километрах от моего местоположения находится дикарский правитель, который жаждет меня убить — пусть я стоял в списке врагов не на самом первом месте, но всё равно, как-то неуютно. Может быть, туземцы привычны к подобным вещам, но я-то за четыре с лишним года жизни впервые оказался в столь неприятной ситуации. И единственным способом вновь обрести душевное спокойствие считал как можно скорее уничтожить источник опасности.

Поэтому я продолжал мучить Такумала с Вахаку насчёт возможности улучшить туземное военное дело. Потратив добрый час на расспросы регоев и собственные неуклюжие разъяснения, я, наконец, сумел более-менее понятно для папуасского восприятия сформулировать идею организованного строя. Мои собеседники некоторое время переваривали мысль о том, что несколько десятков действующих плотным построением бойцов способны перемолоть во много раз большее войско, прущее нестройной толпой. Предводитель текокцев в конце концов вспомнил, что Сектант с Бакланом о чём-то подобном рассказывали, когда речь заходила о том, как воюют в Вохе.

Пришлось оторвать чужеземцев от участия в строительстве медеплавильни, чему они, в принципе, не сильно и огорчились. Расположившись впятером на травке недалеко от суеты стройки, мы продолжили обсуждение в расширенном составе. Потом нарисовался Длинный с одним из своих бойцов. Эти, правда, молчали, не решаясь вмешиваться в разговор начальства.

Наконец, сошлись на том, что мы с Такумалом объясним новую концепцию регоям, имеющимся в нашем распоряжении, и сразу же приступим к тренировкам — пока что с имеющимся оружием. В дальнейшем наберем дополнительных воинов, чтобы довести численность отряда хотя бы до полусотни. А я в ближайшее время должен обеспечить будущую нашу армию медными наконечниками — мысль вооружить всех поголовно длинными копьями нашим воякам понравилась.

В общем-то, копья туземцам прекрасно известны. Но именно как боевое оружие они применялись редко — больше для охоты на мелкую живность. А на войну обитатели Пеу ходили либо с дубинками, либо с топорами. Оказывается, проблемой была в камне, пригодном для изготовления относительно лёгкого и в то же время достаточно большого наконечника: если на топоры годился худо-бедно материал, добываемый почти везде (пускай лезвия из камня разного происхождения сильно отличались по качеству), то для хороших боевых копий использовался только блестящий тёмный камень, встречавшийся исключительно в Сонаве. Вохейские торговцы же привозили, кроме небольшого количества посуды и украшений, в основном топоры и клинки различного размера. Так что медь, из которой можно изготовить наконечник хоть в полметра длиной, является просто чудо-материалом.

* * *

Первое занятие, посвящённое прогрессивному методу убивания себе подобных, состоялось на следующий день, как только начала спадать дневная жара. С утра мы с Вахаку и Такумалом провели подробный инструктаж, затем устроили инспекционный осмотр вооружения личного состава: большая часть регоев вооружена топорами и дубинками, только у двоих имелись боевые копья с наконечниками из «сонайского» камня.

Тут я заспорил с нашими военными предводителями: они полагали, что можно начинать и с имеющимся оружием, мне же казалось, что лучше сразу же натаскивать на использование копий. Для чего на первое время вполне пойдут простые палки подходящего размера — например, те же древки, на которые по мере изготовления будем насаживать наконечники. Увы, против авторитета бывалых вояк не попрёшь, и на послеобеденное занятие все отправились со своими привычными топорами и дубинками.

На поляне, выбранной для тренировок, собралось семеро текокцев, пятеро регоев-бонкийцев, тройка Длинного, Баклан и трое из работников медеплавильной мастерской — всего восемнадцать человек. Вместе со мной — девятнадцать. Поскольку число получалось нечётное, пришлось взять на себя роль неиграющего инструктора и арбитра в одном флаконе. Для начала я устроил разбивку имеющихся в наличии сил на два примерно равных по опыту и силе бойцов отряда под началом командой Вахаку и Такумала. Построив две получившихся девятки напротив друг друга, я скомандовал: «Начали!»

Буквально через пять минут, когда две шеренги распались и, учебный бой превратился в беспорядочную свалку, я раздражённо рявкнул: «Остановились!» Плохо, очень плохо. Похоже, придётся начинать с элементарной строевой подготовки, с которой довелось ознакомиться на НВП и военной кафедре. О чём немедленно оповестил командиров обоих отрядов.