Хрен С Горы (СИ)

Напрочь деловая и независимая бизнесвумен отправилась восвояси, а в память о ней остался зверёк, временами начинающий крупно дрожать, словно его не согревает в тропическом климате бурая шерсть. Местные умельцы соорудили для него специальную корзину-клетку из особо прочных прутьев, обработанных каким-то горькими отваром, дабы почётный узник не вздумал прогрызть себе дорогу на волю. А Солнцеликая и духами Хранимая посвящала не меньше часа в день кормлению его кусочками печёных корнеплодов и фруктов.

* * *

Завидев меня, тэми радостно крикнула: «Сонаваралинга, я дописала те слова, которые ты вчера задал!»

— Хорошо, Рами — кивнул я, присаживаясь на циновку — Сейчас проверю — одной из самых ценимых мною привилегий была возможность в приватных разговорах сокращать имя Солнцеликой и Духами Хранимой — в обмен на такое же сокращение моего обозначения до совершенно дикого в представлении туземцев «Рали».

Служанка принесла орехов и кислых ягод — любимых лакомств юной претендентки на трон Пеу. Я, отправив в рот пригоршню набивающих оскомину фиолетовых бусинок, взял в руки кусок папируса, исчирканный каракулями: что ж, неплохо, ошибок почти нет, да и те, что имеются, можно списать на то, что при относительной бедности местного языка согласными, которые я вполне сносно воспринимал и воспроизводил, с гласными была просто беда — каждая из вроде бы привычных «а, и, е, у, о» при ближайшем рассмотрении оказывалась тремя-четырьмя (а «у» вообще, минимум, шестью) звуками, для туземных ушей, бывших вполне самостоятельными фонемами. Если честно, я, кажется, до сих пор не научился правильно выговаривать кое-какие из гласных. Не знаю уж, как это воспринимают окружающие: то ли как странный акцент, то ли как дефект речи.

Похвалив тэми за успехи в овладении грамотностью, я заставил её решить в уме несколько задачек на сложение и вычитание — пока что мы оперировали с числами не больше сотни. Потом Рами потребовала рассказать какую-нибудь историю вроде вчерашней о железных птицах, в желудках которых способно поместиться целое селение.

Немного подумав, начал повествование про мелких, не видимых глазом, демонов «лекорону», что живут в меди, и которых заставляют делать всякую разную работу люди в далёкой стране. Служанки, доселе мельтешившие вокруг, занятые своими делами, потихоньку присели в паре шагов от наших циновок, навострив уши: сказки послушать они любили, как и все жители Пеу. А тут не о привычных всем волшебных свиньях да говорящих рыбах или взаимной резне братьев и прочих родственников речь идёт, а о духах и могучих волшебниках, которые этих духов гоняют по своим надобностям.

Только сегодня чего-то не клеилось у признанного специалиста по колдовству и усмирению магических сущностей повествование. Впрочем, прислуживающие тэми девки и старуха Тамарива особого внимания на отсутствие энтузиазма в изложении не обратили. В отличие от Солнцеликой и Духами Хранимой. Раминаганива вдруг приказала: «Хватит, надоело!» — и добавила, адресуясь к служанкам — «Идите, работайте».

Когда лишние уши оказались достаточно далеко, юная тэми выдала, не спрашивая, а скорее утверждая: «Не интересно ты сегодня рассказываешь. Будто тебя что-то тревожит, Сонаваралинга».

Неожиданно для самого себя я начал рассказывать о своих сомнениях и тревогах. Раминаганива слушала, слушала, не перебивая, да вдруг и ошарашила внезапным выводом: «Странный, ты Ралинга. Словно ты не сонай, а тот самый волшебник из твоих сказок. Или с далекого запада, Тунаки мне про Ирс много говорил».

— Ты права, Рами — не интересуясь, что же привело тэми к такому смелому выводу, горько усмехнулся — Я действительно не Ралинга из Аки-Со. Четыре с лишним года назад меня ничего не понимающего и не знающего об этом мире подобрали на месте смытого морем Аки-Со люди из Бон-Хо. Потом Темануй из Тено-Кане признал во мне своего родственника и нанёс на моё тело татуировки, означающие принадлежность к сонаям и клану. Я выучил язык людей Пеу, и старался жить их жизнью и быть полезным людям Острова.

— Ты с Ирса? — тихо спросила тэми.

— Не думаю — отрицающе мотнул я головой (кстати, ещё один нехарактерный для папуасов жест) — Даже Пеу в моём родном мире трудно было бы не заметить. Не говоря уже о Вохе и прочих странах на островах и Дисе. Я бы обязательно услышал бы хоть что-нибудь и Вохе, и об Укрии с Тузтом, и о Кабирше. Но там ничего такого нет. Мой мир где-то очень далеко. И я не знаю, как туда попасть: просто по морю туда точно не приплывёшь.

— Значит, тебя перенёс к нам колдун, ещё более сильный, чем ты — сделала вывод моя юная собеседница.

Как всё-таки просто папуасам: не надо заморачиваться вопросом, откуда и как я попал в этот мир — колдовство и точка.

— Я всегда чувствовала, что ты словно не отсюда — сказала тэми.

— Почему? — полюбопытствовал я — И почему остальные не догадываются?

— Наверное, мне помогает колдовской дар моего предка Пилапи Старого — на полном серьёзе, без всякого пафоса, как что-то вполне разумеющееся ответила Рами.