Хрен С Горы (СИ)

Тот, конечно, охренел от такой наглости. А голова меж тем подмигнула Келеу и сказала, чтобы он никому не говорил про неё, а то, дескать, плохо будет. Герой, не будь дураком, пообещал, конечно, что будет молчать как рыба, а сам быстренько побежал к своему таки, надеясь за такую диковину получить награду. Правитель, выслушав Келеу, собрал свою свиту (вновь длинный перечень нарядов таки и его регоев) и велел вести к дереву, на котором висит голова. Пришли к нужному месту (подробное описание пути). Голова висит себе, да висит: обыкновенная мёртвая голова. И никаких признаков жизни не подаёт. Решил таки, что над ним издеваются, рассвирепел (минут на пять описание стадий нарастания властного гнева) и приказал своим регоям схватить лгуна.

Бедняга и умолял голову заговорить, и угрожал ей. Ничего не помогало. Наконец, правитель совсем разъярился и велел своим регоям убить Келеу и отрезать ему голову да повесить рядом с уже висящей — дескать, чтобы той не скучно было. Сказано — сделано.

Ушёл таки со своей свитой, голова несчастного болтуна висит рядом со своей говорящей сестрой по несчастью. И та, наконец, подмигивает хитро и говорит: «Я же предупреждала, плохо тебе будет».

* * *

Уже когда народ, наслушавшись историй и сказок, начал расползаться и готовиться ко сну, я заметил совсем рядом Солнцеликую и Духами Хранимую тэми — как обычно в сопровождении женской свиты. На меня наша повелительница даже не взглянула — к чему я уже успел привыкнуть. Та непонятная для меня размолвка затянулась, и я всё не решался подловить момент и поговорить с Рами на чистоту и выяснить, что же так обидело в том разговоре юную претендентку на престол Пеу. Разумеется, я объяснял самому себе оттягивание непростой беседы многочисленными заботами, связанными с движением войска из девятисот сорока человек по незаселённой местности. Но в глубине души я сознавал, что просто побаиваюсь неожиданного и неприятного поворота разговора.

Так продолжалось все те три с лишним недели, пока собирались воины со всех углов Бонко и Сонава, а потом мы ходили с ними усмирять рана и проводили краткий курс строевой подготовки для всего набравшегося воинства, готовили продовольствие для основного похода и, наконец, выступили на запад. Я, дабы поменьше сталкиваться со старательно изображающей холодное равнодушие Солнцеликой и Духами Хранимой, даже решил помочь Такумалу в переговорах с нашими сунийскими данниками, а потом отправился на маленькую победоносную войну с рана. Всё общение со мной тэми предпочитала вести через посредников.

Авторитет основателя общества «пану макаки», в сочетании со славой колдуна и металлурга, по инерции ещё действовал, заставляя вожаков нашей разномастной армии прислушиваться к моим словам и даже соглашаться со мной, но явственно ощущалось, что это всё до поры до времени: если Вахаку с Длинным и прочие «макаки», равно как и мои сонайские родственники по-прежнему полагали Сонаваралингу человеком, за которым стоит идти, то в поведении многих предводителей отрядов проскальзывало не сильно скрываемое: «Пускай сонайский колдун приведёт нас в Текок, пускай обеспечит победу над нечестивым Кивамуем, а потом, когда станет больше не нужен, мы его отправим к Духам». Некоторые, из числа самых глупых и самонадеянных, вообще копировали манеру поведения Раминаганивы, старательно не замечая впавшего в опалу полукровку.

Впрочем, таковых было немного: большинство из двух с лишним десятков вожаков отрядов старательно изображали любезность при личном общении. Но всё же лицемерие среди папуасов ещё не достигло совершенства, свойственного цивилизованным людям, поэтому настоящее отношение ко мне у них то и дело прорывалось наружу в мелочах.

Плюс к этому, в своё время ряды моих «макак» пополнялись выходцами со всего Бонко и даже Сонава. И в походе они общались со своими сородичами да односельчанами, которые шли под командой деревенских вождей. Присущая туземцам болтливость, особенно в кругу знакомых и друзей, в сочетании с клятвами о полном доверии внутри нашего воинского братства, коими я предусмотрительно оформлял переход из «барану» в «тупису», с лихвой обеспечивали меня информаций о том, что же действительно думают о Сонаваралинге предводители союзников. Знание о реальном отношении ко мне со стороны партнёров по военной коалиции не прибавляло оптимизма и без по-прежнему непонятной размолвки с Солнцеликой и Духами Хранимой. А уж оба этих фактора в совокупности обеспечивали стабильно подавленное настроение.