Хрен с Горы

Однако следующий абзац добил меня окончательно. Здесь Солнцеликая и Духами Хранимая покровительница и вдохновительница славного братства «пану макаки» повторяла практически тот же самый перечень различных сексуальных действий, с небольшими вариациями, но только предваряла этот подробный список оповещением, что желает, чтобы всё это проделывал с нею Сонаваралингатаки, правитель Хона и Вэя. В конце же шло пространное объяснение (сугубо оборотами «торжественной речи») такого несколько для меня неожиданного желания юной правительницы Пеу.

В общем, послание «на деревню дедушке» неожиданно превратилось в письмо Татьяны Лариной Евгению Онегину. Правда, без всяких «теперь, конечно, в Вашей воле меня презрением наказать».

Дешифровку я закончил, когда за пределами освещаемого тремя факелами пространства стояла полная темнота, лишь кое-где нарушаемая светящимися точками караульных костров. Все добропорядочные обитатели каменного века, равно как и гости, забредшие сюда из века бронзового, предпочитали в этот час уже спать. Но ко мне сон упорно не шёл. Как-то трудно заснуть сразу после получения «признания в любви» с мольбой о помощи.

Мысли в голове скакали, выписывая причудливые кульбиты. Но одно было понятно сразу: теперь я был бы последней свиньёй, если бы продолжал думать, как половчее обставить своё бегство с острова.

И дело совсем не в неожиданном признании со стороны монаршей особы. Конечно, лестно оказаться первой подростковой любовью. Но в возрасте Солнцеликой и Духами Хранимой, насколько помню себя и своих сверстников, подобного рода увлечения приходят и уходят с завидной регулярностью. Так что, прежде чем мы с юной правительницей сможем оказаться друг от друга достаточно близко для осуществления пожеланий, перечисленных в письме, она запросто может найти себе новый объект для воздыхания.

Но вот то, что именно от меня тэми ждёт помощи, накладывало определённые обязательства.

Первым побуждением было поднять по тревоге «макак» и примкнувших к ним лиц, дабы идти выручать бедную королеву – совсем в духе сказок или фэнтези. Но, подумав, сей благородный порыв в себе безжалостно давлю. У меня под рукой, конечно, три с лишним сотни неплохо вооружённых бойцов, однако ввязываться с такими силами в войну со всей Западной равниной – это самоубийство.

Коль сил маловато, следует обдумать, кого можно привлечь на свою сторону. Например, Вахаку и Рамикуитаки, которых вроде оттирают от Солнцеликой и Духами Хранимой. А уже через дядю тэми прямой выход на прочих обиженных и обделённых при дележе власти. Вот, правда, в перспективе маячит повторение нынешней ситуации – когда я кого-то избавлю от соперников, потом мне вновь скажут большое спасибо и пошлют подальше. И на этот раз запросто отправят несколько западнее Хона – кормить акул в море.

Вариант с перетряхиванием туземной верхушки и последующим сваливанием с острова, как я планировал совсем недавно, тоже не решал всех проблем юной правительницы: тут или оставайся при Раминаганиве, защищая её от всяких козлов и уродов, подбирая попутно подходящего жениха, или прихватывай тэми с собой, что вряд ли удастся осуществить.

Кроме того, при планировании предстоящей монархо-спасательной операции следовало учитывать ещё один момент, который я обнаружил в послании. Специально Солнцеликая и Духами Хранимая об этом не писала, видимо не придав особого значения, но по её словам выходило, что среди моего нынешнего окружения имелись граждане, исправно оповещающие о происходившем у нас некоторых из «сильных мужей» в Тенуке.

Нет, конечно, столь грандиозное мероприятие, как перепись населения, совмещённая со сбором налогов, вряд ли ускользнуло бы от внимания столичной элиты. Да и попытку устроить тотализатор на черепашьих бегах и крабьих боях и взимать плату ракушками с участников азартных игр тоже мог счесть достойной внимания кто-нибудь из текокцев, гостивших в Мар-Хоне.

Но вот откуда в столице известно о привлечении нескольких десятков обитателей припортовых трущоб к работам по мелиорации-ирригации? Местных-то это практически никак не заинтересовало. Да ещё с чуть ли не дословным цитированием моих слов, обращённых к полупринудительно навербованным, насчёт добросовестного труда, который есть путь к нормальной человеческой (то есть принятой среди папуасов) жизни от их нынешнего прозябания.

Так, с мыслями о предстоящем походе за освобождение Солнцеликой и Духами Хранимой и о том, как вычислить тенукских шпионов в своём окружении, я наконец заснул…

Утром, проснувшись ни свет ни заря, требую к себе Тагора.