Христианская демократия в современной Франции

В 1980-е годы Франция окончательно прощается со «славным тридцатилетием» и прежними доктринальными установками. Страна привыкает жить в кризисе и в условиях небольшого экономического роста. Вместе с тем это «годы изменения», связанные с ожиданиями от прихода левых к власти. С социокультурной точки зрения период 1980-х годов будет отмечен интенсивным снижением или потерей смысла нескольких «старых» конфликтов, которыми питалась общественная жизнь долгое время. Наступает эпоха заката интеллектуалов, господство «видеосферы» (Р. Дебре), медийного пространства. Переход социалистического правительства П. Моруа к «политике суровости» в 1982–1983 гг. символически означал признание законов рыночной экономики, равно как и «школьный кризис» 1984 г. имел следствием уход «школьного вопроса» в традиционном понимании из дискуссий между правыми и левыми (хотя отдельные его аспекты продолжали будоражить общественное мнение). Наступление «республиканского консенсуса» привело к появлению нечто вроде совместного и неотчуждаемого достояния левых и правых. Франция постепенно стерла свои принципиальные линии раскола, чему начало положила жискаровская идея управления из центра. В то же время неспособность государства решить проблемы занятости и избежать «социального исключения» стала источником кризиса политического доверия[618].

В конце XX века три поворота могут служить временными ориентирами. «Первый пролегает в 1981–1983 гг., когда левые со своими ценностями приходят к власти, затем утрачивают ее почти сразу в течение двух президентств Франсуа Миттерана, разделенных двумя сосуществованиями с правыми. Второй охватывает период 1989–1992 годов, с празднованием французами двухсотлетия своей революции, падением Берлинской стены, которое легитимирует крах коммунизма на Востоке и мельком дает возможность увидеть единый мировой рынок, робким «да» Европе Маастрихта. Наконец, можно предположить, что 1997 год с неожиданным возвращением левых, подъемом дискуссий и надеждой на экономический подъем, станет отметкой другого времени», – пишут французские историки Ж.-П. Риу и Ж.-Ф. Сиринелли[619].

Во Франции, затронутой непрерывными изменениями в экономике и зажатой в своей социальной структуре, беспомощность правого или левого правительства решить актуальные проблемы надолго ослабляла оба фланга, вызывало нечто вроде разочарования избирателей в их программах. В итоге, по сравнению с фронтальным столкновением 1981 г. чередование у власти, начиная с 1986 г., не гарантирует твердой поддержки общественного мнения. «Политическое дерегулирование», по словам Ж.-Ф. Сиринелли, к тому же осложнилось развитием экстремизма. Не случайно в 1980-е годы широко обсуждается тема «французской исключительности» или «культурной исключительности», занимает центральное место вопрос национальной идентичности (на фоне процессов американизации европейской культуры и формирования феномена «мир-культуры» – гибридного продукта городской цивилизации и «планетарной деревни», начала эпохи массовой иммиграции)[620]. Начавшись в сугубо культурной или интеллектуальной среде, эти процессы вскоре приходят в политику.

Перемены в политической сфере соседствуют с изменениями в ментальной, особенно в области религии. Ж.-Ф. Сиринелли отметил «глубокую модификацию норм и ценностей», произошедшую в 1980-е годы: изменение поведений и чувствования (sensibilite) перед лицом требований времени, ритма жизни общества, рождения, смерти, сексуальности, труда, брака[621]. Ослабляется роль религии как нормативного регулятора моральных представлений и поведения личности, завершается секуляризация массового сознания. Чувствительный удар по прежней системе ценностей нанесли перемены в области сексуальных и семейных отношений. Свободное сексуальное поведение стало своего рода социальной нормой. Но на этом фоне прослеживается стабильность отношения французов к приоритетной роли семьи в системе жизненных ценностей (95 % опрошенных в середине 1980-х годов). Но в рамках «новой» семьи существенно меняется распределение семейных ролей. Сдвиги в семейных отношениях тесно связаны с изменением представления о роли женщины (приток их на рынок труда, эмансипация)[622].