Христианская демократия в современной Франции

Социальные демократы приняли активное обсуждение политики социалистов, подвергая критике некоторые решения и формулируя собственные инициативы. Но их критика носила по ряду моментов весьма сдержанный характер в отличие от партнеров по оппозиции. Подвергались обструкции лишь самые спорные проекты правительства, например, проведения национализаций, ряд социальных реформ. Социальные демократы, как и другие партии оппозиции, указывали на риск, который представляет девальвация франка, способная вызвать рост бюджетного дефицита, кризис покупательной способности и ослабить позиции франка в европейской валютной системе. Ж. Барро считал, что рост обязательных отчислений представляет «серьезное посягательство на политику занятости», ведет к «охлаждению потребления» и спаду инвестирования, а значит, к сокращению найма на работу[632]. Но в отличие от официальной негативной реакции СФД социальные демократы позитивно отнеслись к решению Ф. Миттерана отменить смертную казнь. В итоге 369 депутатов (из которых 21 депутат СФД, в том числе Б. Стази, Ж. Барро, П. Меньери) голосовали за законопроект против 113 (из них 40 депутатов СФД)[633]. Однако если речь шла о концептуальном положении их программы, социальные демократы становились непримиримыми по отношению к своим оппонентам. Примером, могут служить дискуссии о судьбе частной школы и о проектах министра образования А. Савари. Причем политические аргументы тесно переплелись с религиозными убеждениями. «Если преподаватели частных школ прямо зависят от государства, как и их государственные коллеги, то, что логично для последних, не будет таковым для первых, которые имеют иной статус. К тому же, если главы учреждений будут назначаться государством, то мы перейдем от частной школы к государственной, а это невозможно»[634], – утверждал Ж. Барро.

Как и подавляющее большинство партий новой оппозиции, период с осени 1981 г. ЦСД посвятил внутреннему обновлению. Социальные демократы снова вспомнили об автономии центра, тем более что оппозиционный центризм был в очередной раз реальным фактом. В этот момент на поверхность всплыли все прежние ментальные страхи христианской демократии – боязнь чрезмерного усиления голлизма, присутствие коммунистов в правительстве и опасение ультралиберализма, к которому быстро эволюционировали республиканцы.

Осенью 1981 г. в рядах ЦСД обозначились три основных подхода: выход из СФД, утверждение своей оригинальности в рамках СФД и всей оппозиции, борьба с монополией республиканцев в рядах СФД. За каждым из подходов стояла группа лиц из числа руководителей и активистов партии. Жесткое противостояние развернулось на съезде ЦСД 29–31 мая 1982 г. в Версале, когда за пост председателя партии впервые конкурировали сразу три кандидата – П. Меньери, Ж. Барро и Б. Стази[635].

Б. Стази, «типичный центрист», представлявший левое крыло партии и пользовавшийся популярностью среди активистов, не исключал возможности сотрудничества с социалистами и выступал за сохранение центристской идентичности. В его подходе речь шла о возобновлении старых традиций реформаторского движения. «Мы должны усилить центр внутри СФД, а не вовне», – утверждал он. Б. Стази критично относился к намерению В. Жискар д’Эстена единолично воплощать СФД, считая это недооценкой существующих тенденций, и призывал к временному успокоению президентских амбиций. Им предусматривалась также возможность создания единой организационной структуры с радикалами и частью социалистов и выход из

СФД[636]. В целом, автономистская тенденция, выражаемая Б. Стази, была созвучна настроениям многих рядовых членов партии. Например, председатель федерации департамента Верхняя Савойя И. де Ла Шанони отмечал: «…необходимо, чтобы ЦСД имел автономное существование, собственную стратегию, средства выражения, руководителя и команду людей, которые выступают под нашими цветами, чтобы наделить ЦСД определенными позициями по крупным финансовым, экономическим, социальным, школьным, административным вопросам или по европейской и международной политике»[637].