Христианская философия брака

     Здесь мы находим новый довод в пользу идеалистической теории. Нельзя говорить о рождении как моральной цели брака, которую свободно ставит себе человек, а можно говорить о нем лишь как о цели онтологической, соединенной с браком в силу независимого от воли человеческого инстинкта, присущего его природе. Строго говоря, дети — не цель брака, а приложение к браку (????????????), как пишет Василий Великий[357], возможное, но не необходимое его последствие.

     Таким образом, идеалистическая теория, как широкая и истинная теория, не отрицает и теории реалистической, а лишь вводит ее в надлежащие границы и дает ей правильный смысл.

Глава 6. НЕЧИСТОТА РОДОВОЙ ЖИЗНИ

     • Ветхозаветное учение и его истолкование в христианстве

     • Две теории в христианской письменности: отрицание нечистоты родовой жизни в древнейшее время и ее признание в более поздних памятниках морального, канонического и литургического характера

     • Духовная нечистота как единственный источник физиологической

     • Односторонность индивидуалистической точки зрения и значение наследственности

     Из предшествующей главы мы видели, что христианство безусловно положительно относится к физиологической стороне родовой жизни. Но в то же время общеизвестны многочисленные и довольно сложные предписания Ветхого Завета о нечистоте родовых физиологических процессов, наряду с предписаниями о нечистоте известных видов пищи, тел умерших и некоторых болезней (например, Исх. 10, 10—15; Лев. 11, 24—38 и мн. др.). А если взять канонические и литургические предписания Православной Церкви, то и здесь мы найдем целый ряд предписаний, по-видимому, исходящих из идеи субстанциальной нечистоты родовой жизни, по ее физиологической стороне. Ввиду этого возникает сомнение, правильно ли выяснено в 5 главе нашего исследования христианское воззрение на физиологию родовой жизни, и, чтобы устранить это сомнение, мы в этой, 6 главе прежде всего попытаемся выяснить, как смотрела древняя христианская Церковь на ветхозаветное предписание о нечистоте родовой жизни, а затем попробуем раскрыть и истинные мотивы аналогичных предписаний Православной Церкви.

     В древней христианской письменности мы встречаем различные объяснения происхождения ветхозаветных предписаний о нечистоте брачной жизни. Довольно часто древние христианские писатели объясняют эти предписания моральными или прообразовательными целями. Такое объяснение находим, например, в толкованиях канонов Феодора Вальсамона и у повторяющего Вальсамона Властаря в его Афинской Синтагме.

     «Хотя законом Моисея, - пишет Властарь, — семяточивые признаваемы были за нечистых, но он образно чрез телесные страсти показывал душевные недуги и чрез невольные (грехи) преследовал вольные, ибо если естественное считается нечистым, то тем более сознательная похоть; ибо закон сени телесными предметами предобучал иудеев, как детей, чтобы сделать их способными к восприятию духовных и более совершенных заповедей»[358]. И еще много ранее Климент Александрийский высказывает мысль, что Ветхий Завет требует омовения после известных процессов не потому, что гнушается ими, а предвозвещая другое омовение — в крещении[359].

     С другой стороны, часто встречается объяснение таких предписаний мотивами гигиенического характера[360]. Так, уже Дидаскалия и Постановления Апостольские полагают, что Ветхий Завет объявляет женщин в известном периоде нечистыми, чтобы помешать их общению с мужчинами, так как зачинаемое в это время потомство бывает болезненно[361].