Христос и карма. Возможен ли компромисс?

Но у Христа выступил пот, как при агонии, «и был пот Его, как капли крови, падающие на землю» (Лк 22:44). Это, похоже, апостолы на самом деле видели. Возможно, всякий раз, как Он подходил к ним. Эта деталь красноречиво говорит о масштабе драмы. Похоже, что феномен этот, кровавый пот, уже немного известен. Он может возникнуть в момент очень сильной, невыносимой боли, например, при ампутации без анестезии. Но в этот момент речь идет еще не о физических страданиях Христа. Он пока еще в Гефсиманском саду. Просто масштаб Его психологических страданий приводит к тем же результатам.

Смысл этой драмы передан нам одной-единственной фразой, с которой Христос обращается к Отцу: «… не Моя воля, но Твоя да будет!» (Лк 22:42). Вся проблема в этом необходимом переносе центра, когда другой должен стать нашим собственным центром, занять место нашего Я, а этому Я следует уступить все свое место другому. Вся динамика любви только в этом.

Христос «сделался для нас жертвою за грех»

Формулировка эта кажется фантастической, кощунственной. Но это не мое изобретение. Это слова апостола Павла из Второго послания к Коринфянам (2 Кор 5:21). Перед этим он увещевал нас примириться с Богом – от имени Христова и во Христе. И после этого добавляет: «Ибо не знавшего греха[352] Он[353] сделал для нас жертвою за грех, чтобы мы в Нем сделались праведными пред Богом».

Довольно странно видеть, как богословы приходят от этой фразы в замешательство. Но не беспокойтесь, я вовсе не собираюсь тут претендовать на единственно-правильную интерпретацию текста. Я только хотел бы обратить ваше внимание на одну маленькую деталь, поскольку в ней-то как раз и проявляется глубже всего принципиальная разница между тем богословским подходом, который я, вслед за «греческими Отцами», хочу вам предложить, и принятой на Западе интерпретацией. Так, например, Иерусалимская Библия так поясняет этот отрывок: «Он юридически отождествил Иисуса со грехом и обременил Его тем проклятием, какое влечет за собой грех». Экуменический перевод при этом вообще включает комментарий прямо внутрь текста: «Тот, Кто не знал греха, Он был, ради нас, отождествлен с грехом…». Т. е. на этот раз идея отождествления идет уже от самого текста, т. е. от апостола Павла.

Другими словами, при таком понимании оказывается, что Христос вообще не «грешил» ни разу, никогда. Это Бог-Отец сделал так, чтобы выходило, «будто» Сын был грешником, ради нашего спасения. Из-за этого юридического маневра проклятие, заработанное нашим грехом, уже больше не лежит на нас, а ложится на Христа. Отсюда проистекают все те ужасные богословские теории о справедливости и отмщении, которые нам слишком хорошо известны, и по которым спасение, в конце концов, просто сваливается нам на голову, а мы для этого ничего особенно не делаем и даже ничего не меняем в собственном сердце.

Но тут не место рассуждать об особенностях стиля апостола Павла. Ведь Павел не говорит, что Бог сделал Христа «грешником», но что Христос стал жертвою за «грех», а это совсем другое дело. И Бог не просто решил, что сделает так, «будто бы» Его Сын грешил. Он действительно сделал Его жертвой «за грех», действительно связал Его с грехом. По крайней мере, так говорит текст.

Тексты, подобные этому, или, скорее даже, долгие размышления над всей жизнью Христа в ее целокупности подвигли восточных отцов Церкви к пониманию тайны Христовой во всей ее глубине. И речь тогда, для отцов, идет не о «как бы», которые привело бы нас лишь к выданному нам извне спасению. Речь идет о том, что Сын взял на Себя наш «грех», нашу непокорность, чтобы победить их в Себе, для того, чтобы и мы смогли, в свою очередь, победить их, одновременно и в Нем, и в самих себе, потому что мы все в Нем.

Св. Максим Исповедник говорит, например, что Христос «берет на Себя» «из милосердия» наши «противоречия» и «противоборства», и делает это «по относительному усвоению», «как врач лечит болезни больного»[354]. Т. е., выходит, как мы и говорили, что Христос и в самом деле взял на Себя даже саму нашу «непокорность». Но это не значит, что Он должен оставаться «непокорным». Так Он не смог бы нас спасти. Но нужно, чтобы Он пропустил через Себя, на самом деле испытал, что такое эта «непокорность», иначе Ему не удастся исцелить ее в нас.

Наши западные богословы и тут умудрились все упростить: чем больше святой в ходе жизни укрепляется на путях святости, тем больше у него отвращение ко греху. Но Христос ведь Бог, а значит Он гораздо более свят, чем самый святой из сонма святых, а значит у Него должно быть тогда самое сильное, абсолютное отвращение к малейшему нашему несовершенству.