Христос приземлился в Гродно (Евангелие от Иуды)

…Апостолы убегали, как могли. А за ними отовсюду, догоняя, валили конные и пешие с палочными кропилами.

Ильяш-Симон, к счастью, успел спрятаться в воде у бобрового дома и сидел там, пуская бульбы.

Всадники гнались за Тумашом. Он крутился с саблей, отгоняя всех, хекал, а после с кошачьей ловкостью почти взбежал на берёзу. Берёзу начали трясти.

– Я дворянин! – кричал он сверху.

Остальные же сполна испили чашу свою. За ними гнались до самой дороги и ещё дальше и, избивая, спрашивали:

– Пророки, прорекайте, в каком лесу эти палки росли?

Они, ничего не отвечая, изо всех сил бежали от опасности.

СЛОВО ОТ ЛЕТОПИСЦА

…Покуда живота своего поправили, повторяли часто те слова: тяжко нам муку панскую и апостольские вериги на теле своём носить. Волим так в своей шкуре ходить, просто жить на свете без вымыслов плутовских, ибо это нам первый раз заплатили, ибо нам вовсе не хочется другой раз пророчествовать. И так жили в покое.

СЛОВО ОТ ДВУХ СВИДЕТЕЛЕЙ

И вновь обманул летописец… И Вельский написал так… А было не так. Не жили мы и дальше в покое. Не сбросили масок своих, на счастье для людей, на горе для нас.

Глава 22 ВЗДОХ ИОСИФА АРИМАФЕЙСКОГО

И, высунув язык, он завертел глазами, как умирающая коза.

Ф. Рабле.

Когда они вздыхали – стены домов вздувались, как бычий пузырь… Таких теперь нет. Перевелись.

Сказка.

Пей, но закусывай.

Древняя народная мудрость.

Сидели они у корчмы, и большинство считало синяки.

– Плач и скрежет зубовный, – сказал женоподобный Иоанн. – Не наследуй злу, но добру.

– Если око твоё искушает тебя… – щупал здоровый фонарь Пётр.

А Фаддей вынул изо рта зуб и молвил грустно:

– Фокусы можно было бы показывать.

Пётр взорвался:

– Что ж это, каждый раз нас так бить будут? Куда ж такая работа?

– Сказано ибо: «Будут бить вас в синагогах», – вставил Матфей.

– При чём тут синагога, козёл?! – возопил Раввуни.

– Нет, – всё ещё не мог успокоиться Пётр, – как так дальше жить?! Ты, Иисус! А ну, давай нам деньги и еду, раз учеников набрал! Хоть роди, хоть из колена выломи, а дай.

– Торговать надо, – высказался Варфоломей. – Вон Церковь индульгенциями торгует, опять же, мощами, и никто церковников не бьёт.

– А зря, – пожалел Христос.

– Ну? Так что? Что?!

– Подождите, – устало отмахнулся Иисус. – Есть мысль.

…Через некоторое время пришли они в Новогрудок и там, не платя вперёд, ибо не имели денег, но надеялись их раздобыть, расположились на постоялом дворе в приходе Святой Троицы. Легли, помолясь об удаче вместо ужина.

Магдалина же, показав кому надо перстенёк, добилась верного слуги и передала с ним Ратме, где ее искать. Она очень надеялась, что юноша явится сразу, и не обманулась в своих надеждах.

Радша пришёл и теперь стоял в её покое, румяный от волнения. Смотрел на жалкую мебель, на скупой свет свечи. Это была сама непритязательность. И однако он видел, что перед ним знатная дама. Магдалина успела достать из котомки парчовое покрывало, распятие слоновой кости и рубиновые чётки.

Его изумляла такая скромность. Он потерял голову. Это была не Ганория из Валевичей.

– Вы… пришли. Вы обещали мне… и не обманули.

– Я не обманываю никогда… И особенно таких людей… Прошу прощения, я даже не могу поднести вам кубок вина. Я три дня постилась, и вот мы запоздали сюда, хотя пост мой закончился с закатом солнца. Лавки на замках, рынок пустой, в корчмах погас огонь. Поневоле мне придётся отдать Богу и эту ночь. Я собираюсь не спать. Хорошо, если вы разделите бдение со мной.

– Боже мой! – воскликнул юнец. – Какая скромность! И вы думаете, я дам вам поститься лишнюю ночь? Богу хватит и того, что Он получил. Я хочу ужинать с вами… Вы будете меня слушаться… Ну!

И он позвал слугу Фрола и приказал принести угощенье и вина, что быстро было исполнено, а после они сидели рядом, и ели, и утешались вином.

– Видите, я вам подчинилась, – сказала она, – хотя это и не говорит в пользу женщины: сидеть ночью в одном покое с мужчиной. Но я верю вам… Вот, отпейте из моего кубка. Это будет причастием в знак вечной нашей дружбы. – И загрустила: – Вскоре мы идём дальше за своим святым.

– И вы бросите меня? – побледнел он.

– Глупыш, это обет. Но я вернусь. – Она положила руку ему в ладонь. – Как только доведу его до его цели. Возможно, мы встретимся вновь.

– Да. – У него раздувались ноздри. – Иначе мне хоть не жить.

– Какой вы… А ваш брак?

– Я пошлю их в преисподнюю!..

– Что вы? – со страхом прошептала она.

– Простите, я забыл, кто вы… Но я пошлю их… Я ненавижу свою так называемую невесту… Мне тяжело и страшно с ней. Всю жизнь я искал такую, как вы… Как я долго искал!

«Долго, – подумала она. – Сколько тебе там было ещё искать?».

Он был разгневан, но даже руки не протянул к ней.

– Я хочу вас… Я хочу в жёны только вас… Я умру, если этого не будет… Я добьюсь этого… Завтра же.

– Вы опасны, – вздохнула она, будто бы с усилием отводя глаза.