Христос Воскрес

Отец Артемий приехал в храм и присел на горнем месте отдохнуть. «Сколько же людей, Господи, не сподобляются исповеди и причастия перед смертью, так и умирают в грехах без покаяния» – подумал он. Отдохнув немного и даже успев задремать, батюшка засобирался домой. Чирикнула смс-ка от матушки со списком покупок к обеду. Заведя со второго раза машинку, священник поехал в местный магазин за продуктами. Дома его ждали матушка и младшенькие, не ходившие еще в детский сад. Пообедав, отец Артемий, было, засобирался в храм, но матушка притормозила его и с грустным видом попросила посидеть дома, пока она не сходит постричься к празднику. Не став спорить с матушкой, отец пошел играть с дочками. Супруга священника была строгого воспитания и привносила в семью обычаи и правила своей семьи. Девочки знали, что с мамой не забалуешь и обрадовались, что с ними остался отец. Он не мог им что-то сказать строго и разрешал почти все. Пользуясь этой безнаказанностью и бескрайней любовью отца, девчонки использовали его во всех своих играх. Матушка пришла через два часа. Батюшка мирно спал на ковре, вокруг его тела кружились два врача-косметолога, наносили обезболивающий тональный крем на щеки и бороду. Кудри отца Артемия были заплетены в африканские косички и закреплены на «Лего». На ногтях красовалась разноцветная гуашь. От щелчка закрывшейся двери батюшка проснулся и нехотя пошел в ванную умыться после сна и в ужасе вскрикнул, взглянув в зеркало. Такой красоты он еще не видел. Было уже поздно, что бы ехать в храм и отец Артемий поехал забирать детей, кого из школы, кого из детсада. Матушка осталась с юными косметологами готовить ужин. Уже стемнело, когда семья священника собралась за столом. Для каждого члена семьи находилось угощение по вкусу, так как каждый предпочитал что-то свое, кто-то йогурт, кто-то сок с печеньками. После ужина старшие остались убирать со стола и мыть посуду. Супруги пошли готовить младших ко сну. Уложив всех детей спать, отец Артемий и матушка сели перед телевизором. Но тут батюшка вспомнил, что его ожидает гора вещей, которые нужно было погладить еще вчера. Разложив доску, священник принялся исполнять свое семейное послушание. Когда белье было доглажено, матушка уже спала. Священник взглянул на супругу, он любил смотреть на нее спящей, после стольких детей матушка выглядела прекрасно, ее сонное лицо напоминало портрет Моно Лизы. Отец Артемий сел на диван, чтобы отдохнуть от «ратных» трудов, борьбы со складками и мятым постельным бельем. Священник начал вспоминать, что он еще не сделал и что еще предстоит сделать к престольному празднику, чем угостить бабулек-прихожанок. Матушка встала и пошла попить воды. Все заснули, батюшка был еще в раздумьях. Не затягивая отход ко сну, священник пошел умыться и почистить зубы. Отец Артемий набрал в ладони воды и задумался, на кого он строго посмотрел, кото не приветил добрым словом. Эту работу над ошибками батюшка проделывал каждый раз день за днем. От мыслей его перебил кашель старшей. «Опять мороженное тайком ела» – подумал он. Священник вошел в спальню и сел на диван, матушка уже видела «третий сон», он вспомнил того мужчину, которого исповедовал сегодня, его жизнь. Вспомнил, что давно не говорил супруге, что любит ее. Батюшка положил голову на подушку, и постель поглотила его, расслабила больную спину.

«Господи, Иисусе Христе, прости меня, если чем согрешил пред Тобою в сей день. Прости грехи мне и моим родным. Сохрани моих дочек, и матушке даруй терпения с нами». Отец Артемий поцеловал матушку и повернулся на бок. Завтра предстоит новый день со своими заботами и делами о храме и семье, а сейчас спать…..

2019

«Последняя исповедь»

Я не думал жить вечно, но итак рано тоже не думал умирать. У меня некогда не вставал вопрос о будущей жизни, есть ли она вообще. Но видно пришел мой час. Болезнь уложила меня на больничную койку в течение нескольких месяцев. Да и прогнозы врачей, которые постоянно сновали по коридору больницы, были неутешительными. Более всех пеклась обо мне моя дорогая женушка, она совсем исхудала, бегая по врачам и аптекам. Будучи из семьи глубоко верующих, она позвала «попа» для моей исповеди и причастия.

Я никогда не понимал этих «попов», как, эти серьезные на вид мужики ходят в женских платьях и разбираются в этой «православной галиматье», созданной для суеверных старушек. Да и вообще эта вера пришла от евреев, которые только и умеют деньги заколачивать.

Но все же он пришел. Для меня храм был чем-то из прошлого, со странными запахами и ворчливыми бабульками, которые указывали, что и как делать. Первое знакомство с храмом было еще в раннем детстве, тогда меня привела моя бабка Фекла, но запахи ладана мне не понравились и меня стошнило. Пришел «отец», с виду молодой достаточно парень лет двадцати пяти, как раз ровесник моему старшему.

«Здравствуйте Василий!» – сказал «отец». Я ему ничего не ответил.

«Вы хотели поисповедоваться и причаститься?»

«Нет, и я Вас не звал»

«Давайте тогда с Вами просто побеседуем»

«Давай, коль не шутишь»