Христоверы

Мария Крапивина притаилась в сенях у слегка приоткрытой двери. С замирающим сердцем она внимательно слушала, о чём говорили старец и его гость. В это время с улицы в сени вошла Евдокия. Мария резко обернулась и приложила к губам палец:

– Тс-с-с…

– Эй, ты чего? – удивилась Евдокия.

– Там к старцу батюшка пришёл, – прошептала Мария и снова прикоснулась ухом двери.

– Батюшка? А зачем он здесь? – насторожилась Евдокия.

– Кабы знать, – пожимая плечами, прошептала сестра. – Сидят вон битый час за столом и лясы точат.

– Да? А о чём? – тоже перешла на шёпот Евдокия.

– О Боге и ещё о чём-то, – выпалила Мария. – Я не понимаю, о чём.

– Тогда отойди, дай я послушаю? – предложила Евдокия.

– Что про тебя, думаешь, калякают? – недовольно буркнула, отходя в сторону, Мария.

– Откуда мне знать? – прошептала Евдокия. – Хочу услышать, для чего это батюшка к Андрону пожаловал. Ведь нет промеж них ничего общего.

– Значит, есть, – нахмурилась озабоченно Мария. – Жалко, что они будто не говорят, а перешёптываются. А я…

– Тс-с-с, не мешай слушать, – приложив к губам палец, остановила её сестра.

* * *

– Вы вот ночами радения свои бесовские проводите, а это значит только одно, что не всё у вас чисто и ладно, – продолжая разговор, сказал иерей. – Ночами праведники дома спят, а те, кто Сатану почитает, в самый раз свои чёрные мессы справляет.

Андрон вопросительно взглянул на него, не понимая, к чему тот клонит.

– Почему вы радеете в поздний час? – продолжал задавать вопросы иерей. – Ночами все помыслы и проповеди от лукавого, не от Бога.

– И вы, случается, проводите по ночам свои богослужения, – осклабился старец. – И мы не все радения ночами проводим. В большинстве своём вечерами. Да и вечерние молитвы вы в храме тоже исправно чтите. Пасха, Рождество, крещение… Тебе ещё назвать несколько обрядов, которые вы ночами проводите?

Иерей удивился, но быстро взял себя в руки.

– Те обряды, которые мы ночами проводим, не от лукавого, а по воле божьей, – уводя глаза в сторону, сказал он.

– Ну вот, оказывается, и вы, попы, выдумщики и пройдохи, – усмехнулся Андрон. – То Бога небесного выдумали, то обряды ночные божьей волей обрекли. Но ведь православную церковь основали не попы, а апостолы. Апостолы посеяли, а попы плоды пожинают. И ничего супротив этого не поделаешь, так ведь, батюшка?

Иерей промолчал, почувствовав, что победителем из спора с этим умным стариком ему не выйти.

– А чего это ты глаза прячешь, батюшка? – заинтересовался Андрон. – Может, самовар поставим и чайку попьём?

Иерей поморщился. Он пришёл говорить с тёмным безграмотным человеком, а натолкнулся на изворотливого ловкача, который сейчас, ради забавы, словно издевался над ним.

– Пожалуй, мне пора, – вздохнул иерей, поднимаясь. – Я же только на минутку заглянул, а проговорил уйму времени.

– А что, заходи, ежели заскучаешь среди икон своих, батюшка, – не стал его удерживать Андрон. – Кто-то когда-то говорил, что из споров рождается истина. А истина – путеводная звезда горемычному народу нашему.

* * *

Евдокия и Мария Крапивины отпрянули от двери прежде, чем выходивший из избы батюшка открыл её. Сёстры спешно сбежали по ступенькам крыльца, остановились под окнами дома и сделали вид, что беседуют друг с другом.

Иерей Георгий в сопровождении Андрона вышел из дома и, проходя мимо сестёр, внимательно осмотрел их обеих. Евдокия смутилась под его взглядом и отвернулась, а Мария, напротив, преобразилась и раскраснелась.

Иерей вышел со двора, уселся в сани и уехал. Андрон проводил его долгим взглядом.

– Ступай за мной, голубка, – сказал он Евдокии. – Побеседовать с тобой надо.

С понурым видом девушка поспешила к крыльцу.

– Как считаешь, что наговорил поп старцу? – встревожилась Мария. – Ты что-нибудь слышала, Евдоха?

– Нет, ничего, – поспешно ответила Евдокия. – Но если Андрон позвал меня поговорить, значит, батюшка приходил к нему с разговором обо мне.

– Ты в этом уверена? – ужаснулась Мария.

– Нет, не уверена, но чувствую, что не к добру всё это…

* * *

Когда Евдокия вошла в горницу, старец сидел за столом.

– Тебе интересно знать, Евдоха, какого ляду приходил этот поп к нам? – глядя на неё исподлобья, спросил Андрон.

– Н-нет, – едва слышно проговорила девушка.

– А мне хотелось бы, – с мрачным видом проговорил Андрон. – Для отвода глаз он затеял со мной разговор пустой о религии, но приходил он по другому делу.

– Вы думаете, что он собирался поговорить обо мне? – испугалась Евдокия.

– Полагаю, что так, – насупился старец. – Хотя нечего теперь рядить-гадать.

– Тогда что, я могу идти? – осторожно, чтобы не рассердить его, поинтересовалась Евдокия.

Андрон на её вопрос ответил таким тяжёлым взглядом, что она побледнела и опустила голову.

– Скажи-ка мне, Евдоха, Евстигней всё ещё не шлёт тебе вестей о себе?

– Ни весточки, ни писульки покуда не прислал, – не поднимая головы, ответила Евдокия.

– Значит, сгинул он на войне, однозначно, – вздохнул Андрон.

– Все жданки прождала, – едва сдерживая слёзы, посетовала Евдокия. – И теперь я его тоже погибшим считаю.