Хризантемы у тюремной стены

— В прессе уже публиковались материалы о том, как СИС в своих целях использует радиокорпорацию Би-Би-Си, многих журналистов английских газет и журналов, специализирующихся на организации антисоветских кампаний и провокационных измышлениях против социалистических стран. Это совершенно правильно, хотя журналисты всего лишь одна из категорий используемых разведкой лиц. СИС охотно обращает «в свою веру» представителей различных экспортно-импортных фирм. Хорошо известно в этом плане дело английского «бизнесмена» Гревилла Винна. Разведка пытается также вербовать агентуру среди туристов, направляющихся в социалистические страны. И что примечательно, СИС привлекает для своей работы людей без каких-либо согласований с другими государственными ведомствами. Однако использование английской разведкой таких лиц, как, например, дипломатов всех рангов, английских сотрудников ООН, требует в соответствии с директивами СИС согласования с МИД Великобритании, хотя, как правило, оно носит чисто формальный характер. Вообще, порядок вербовки или использования перечисленных мною официальных лиц, а также граждан Канады, Индии, Пакистана и других стран, входящих в Британское содружество наций, пунктуально определен в инструкциях Интеллидженс сервис, в частности в постоянно действующей инструкции, которая носит название «Одербук».

Деятельность Блейка позволила, как правильно оценивал главный судья Англии Паркер, свести на нет многие операции «психологической войны» и шпионажа против СССР и социалистических стран. Это и были те «усилия английского правительства», о которых вел речь лорд Паркер.

— Что вы пережили, Джордж, как вы себя чувствовали в тюрьме?

Блейк задумывается и не спеша говорит:

— Работа разведчика всегда риск. Я знал, на что иду и во имя чего. Я до конца был убежден в правильности выбора. Это придавало мне силы и в камере лондонской тюрьмы. Прежде всего я поставил перед собой задачу сохранить умственное и физическое здоровье, чтобы в конце концов совершить побег и продолжать бороться. Я добился разрешения тюремных властей совершенствовать арабский язык, занимался физическими упражнениями по системе йогов…

Будучи за решеткой, — продолжает он, — я всегда твердо знал, что друзья не забудут меня. В первую очередь, конечно, моя мать. Она, как и прежде, осталась для меня самым близким и дорогим другом. Когда меня арестовали и объявили приговор — сорок два года, она отдала в химчистку мои костюмы, потом пронафталинила их и сложила в гардероб. «Пусть вещи ждут своего хозяина, — частенько говорила она друзьям. — Джордж вернется на свободу!» Неунывающая, крепкая духом женщина.

Я впервые за всю свою жизнь даю интервью журналистам, — признается Блейк. — Да это и понятно. О трудной, самоотверженной и вместе с тем интересной работе разведчика люди узнают много лет спустя, да и то не всегда…

Мы думаем, что это, видимо, его далеко не последнее интервью.

В заключение остается добавить, что самоотверженная деятельность товарища Дж. Блейка была отмечена высокими правительственными наградами — орденами Ленина и боевого Красного Знамени.

20. Здравствуй, товарищ Филби!

Декабрьское морозное утро. Ночная мгла еще не ушла с заснеженных улиц. Деревья на Гоголевском бульваре покрыты пушистым инеем. У троллейбусной остановки — цепочка потирающих щеки, притопывающих москвичей. Люди торопятся. Начинается новый день с его заботами, суетой. Автомобили тоже торопятся, обгоняют друг друга.

Среднего роста, немолодой, крепкий человек неторопливо шагает по тротуару, с удовольствием вдыхая морозный воздух. На нем теплое, подбитое цигейкой пальто, меховая шапка. Человек откровенно радуется и этому утру, и морозу, и бурному потоку пешеходов. Его иногда толкают. «Простите», — торопливо кидают ему. «Ничего», — приветливо говорит он, говорит с легким акцентом. Он вглядывается в людей у троллейбусной остановки, с веселой доброжелательностью провожает взглядом модниц, стремительно несущихся к спасительному теплу станции метро. С интересом глядит на мальчишек с ранцами за плечами, кидающих друг в друга снежками на бульваре. Он все улыбается, этот человек с добрым и открытым лицом.

Кто он, чему улыбается, что необыкновенного нашел он в бульваре, запорошенных деревьях, в этом обычном московском утре? Ребятишкам на бульваре, прохожим на тротуаре, девушкам-модницам— кому из них может прийти мысль о том, какой удивительной судьбы человек улыбался им в это утро? Его называли человеком-загадкой, жизнь его — ребусом. Долгие годы, целые десятилетия, тридцать длинных лет бесконечных загадок. Жизнь сложная, как лабиринт.