Читаем Хрома. Книга о цвете полностью

Черный вместе с желтым означают предупреждение! ОПАСНО, я – оса, держитесь подальше. Осы кружат вокруг «Бургер Кинга», «Макдоналдса» и «Пиццы Хат», быстрой и удобной пищи, отмеченной мертвенно-бледными, выпрыгивающими на вас буквами – черное и желтое, красное и желтое.

Желтые линии на обочинах. Желтые экскаваторы, мигающие желтыми огнями, роющие раны в ландшафте.

Желтый туман, что мосты обволок,Лижет шершавые стены.(Оскар Уайльд. Impression du Matin[66])

Желтые воспоминания желтой поры. Не все желтое, что блестит[67]. Молчание – желтое. Когда желтый хочет втереться в доверие, он превращается в золотой.

Мы ехали из Карри Маллет по проселочным дорогам в Бристоль, покидая золотые поля, готовые к жатве, фермерских собак, ловящих мышей, мы продвигались к центру района, зерна становилось все меньше, в больнице Бристоля нам сделали прививку от желтой лихорадки. От прививки нам стало плохо. Ранка на руке нарывала несколько дней.

Я провел свои летние каникулы в Центральной больнице Йорка, на безжировой диете – сухой тост и желтая губка пудинга. Канареечный пудинг. Милый, как картинка с ярко-желтой желтухой.

Желтый ближе к красному, чем к голубому.

(Витгенштейн. Указ. соч.)

Желтый пробуждает тепло и согласие. Глаз радуется, когда вы смотрите на окружающий пейзаж через желтое стекло. Для многих кадров, которые я отснял в Дангенессе для «Сада», я использовал на своей камере Super 8 желтый фильтр. Это дает эффект осени.

Золотой цвет получается из желтого и солнечных проблесков.

Нимбы святых, гало и ауры. Это желтый цвет надежды.

Радость черной с желтым Хижины Перспективы. Черная как смоль, с яркими желтыми окнами, она словно говорит вам: «Добро пожаловать!»

Желтый – это сочетание красного и зеленого света. У глаза нет желтых рецепторов.

Если вы попытаетесь смешать краски, то никогда не получите желтый, хотя само масло, которое вы используете, – золотое. Желтые пески. Пожелтеть от страха[68].

Вот пигменты:

Современные желтые: желтый барий, лимонно-желтый… не разлагается на свету, был изобретен в начале девятнадцатого века. Желтые кадмий, сера и селен. Современное производство кадмиевых пигментов началось во время Первой мировой войны. Желтый хром. Хромат свинца темнеет со временем. Желтый куркумовых закатов.

Желтый кобальт, середина девятнадцатого века. Слишком дорогой. Желтый цинк, 1850-й. Старые желтые: гуммигут, смола камедного дерева, пришел вместе с пряностями. Он ближе к оранжевому.

Индийский желтый, запрещен. Коров травили листьями манго, а пигмент получали из их мочи. Это ярко-желтый цвет индийских миниатюр.

Аурипи – ядовитый сульфид мышьяка. Яркий лимонно-желтый, использовался в рукописях и упоминается Плинием. Пришел из Смирны и использовался в египетских, персидских и поздних византийских рукописях. Ченнини говорит, что он по-настоящему ядовит, «остерегайтесь его попадания в рот, а не то можете пострадать».

Цвет желтого неаполитанского, антимоната свинца, меняется от бледного до золотого. Вавилонский желтый. Называется джаллорино. Он вечен и производится из минерала, найденного в вулканах.

Весна приходит с чистотелом и нарциссами. Желтый рапс сбивает пчел с толку. Желтый – сложный цвет, ненадежный, как мимоза, которая сбрасывает свою мохнатую пыльцу с закатом солнца.

Желтушки луговые. Бабочки. Крушинницы быстро летят вдоль дорожек в лучах весеннего солнца. Йеллоустоун[69].

Как тучи одинокой тень, бродил я, сумрачен и тих, и встретил в тот счастливый день толпу нарциссов золотых[70].

Почему не желтых?

Что связывает желтый с золотым?

Молчание – золото, а не желтое.

Золотарник, несомненно, желтый.

Золотая собака Динго, возможно, родственник желтого лабрадора[71].

Желтые диски и годовщины.


Лимоны

Грейпфруты

Лимонный мармелад

Горчица

Канарейка.


Сегодня утром я встретил друга на углу Оксфорд-стрит. На нем была прекрасная желтая куртка. Я обратил на нее внимание. Он купил ее в Токио, там ее продали как зеленую.

Лучше всего канарейка поет в клетке.

Оранжевая бабочка [72]

«Апельсины и лимоны, на Святом Клименте звоны,

Должен вам пять фартингов, звонит Святой Мартин…» [73]

Там, где желтый ныряет в красное, образуется оранжевая рябь.

Оранжевый – оптимистичен. Теплый и дружелюбный – его румянец покрывает закат.

Теплый оранжевый – цвет одежд буддистских монахов и христианских духовников. Это цвет зрелости.

В мексиканский День мертвых на алтари предков кладут бархатцы. Радостный День памяти.

Оранжевый – цвет изобилия и достатка. Он приводит в восторг и проливает свет. Токарь варит края оранжевым хромом.

Оранжевый – новичок. Оранжевые кадмий и хром были открыты в начале девятнадцатого века.

Мария Магдалина расчесывает оранжевые волосы. За ней наблюдает Юпитер в оранжевых одеждах. Орангутан летит сквозь цитрусовые рощи в погоне за оранжевыми бабочками-белянками. Саламандры тонут в сернистых вулканах где-то за краем Оранжевой Республики.

Что было сначала?

Перейти на страницу:

Похожие книги

99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Страдающее Средневековье. Парадоксы христианской иконографии
Страдающее Средневековье. Парадоксы христианской иконографии

Эта книга расскажет о том, как в христианской иконографии священное переплеталось с комичным, монструозным и непристойным. Многое из того, что сегодня кажется возмутительным святотатством, в Средневековье, эпоху почти всеобщей религиозности, было вполне в порядке вещей.Речь пойдёт об обезьянах на полях древних текстов, непристойных фигурах на стенах церквей и о святых в монструозном обличье. Откуда взялись эти образы, и как они связаны с последующим развитием мирового искусства?Первый на русском языке научно-популярный текст, охватывающий столько сюжетов средневековой иконографии, выходит по инициативе «Страдающего Средневековья» — сообщества любителей истории, объединившего почти полмиллиона подписчиков. Более 600 иллюстраций, уникальный текст и немного юмора — вот так и следует говорить об искусстве.

Дильшат Харман , Михаил Романович Майзульс , Сергей Олегович Зотов

Искусствоведение