Хромая дама: Нерассказанная история женщины – тайного агента периода Второй мировой войны

Трем «племянникам» было поручено подготовиться ко «Дню Д», взорвав штаб немецкого военно-морского флота возле Анже и железнодорожную сортировочную станцию   под Туром. Эти акты были лишь эпизодами гораздо более крупной операции союзников, состоящей из трех частей, известных как Plan Vert (разрушение железнодорожного сообщения), Plan Tortue (организация блокпостов и засад) и Plan Violet (обрыв телефонных проводов, вынуждающий немцев использовать беспроводную связь для передачи сообщений, которые было можно – в отличие от телефонных звонков – перехватить). Аллар спросил, может ли Вирджиния сообщить Лондону, что трое агентов благополучно прибыли и приступают к работе. Леччиа уехал в департамент Ньевр, но вскоре тоже должен был вернуться, чтобы встретиться с ней. Было ощущение, будто она и не покидала УСО, что было радостно, но позже оказалось также и серьезной проблемой.

Тем временем Вирджиния активизировала усилия по сбору разведданных о немецких войсках в районе. Она предложила помочь матери фермера с производством сыра, чтобы продать излишки оккупантам. Обнаружив небольшой немецкий конвой, Вирджиния подошла к ним и предложила свой товар, говоря притворно старушечьим голосом и пытаясь скрыть акцент. Немецким офицерам по всей Франции были разосланы ориентировки с ее изображением и предупреждениями об угрозе, которую она представляла для рейха, но никто в тот момент, казалось, не нашел в мадам Марсель ничего подозрительного. Немцы спокойно купили у нее сыр, дав ей возможность подслушать их разговоры (ей пригодилось знание немецкого языка, полученное в Консульской академии), которые она в тот же вечер передала по радио в Великобританию. Так Вирджиния начала рисовать картину немецких военных планов, которым было суждено оказать значительное влияние на ход войны.

Несколько дней спустя, сворачивая антенну на ферме Лопина после передачи сообщений на базу, Вирджиния услышала, как к дому подъезжает грузовик. Она подумала, что это может быть Арамис, но на всякий случай закрыла чемоданчик с радиоприемником и сунула его под ящики и старую мебель на чердаке. Она спустилась по лестнице и, как обычно, направилась к двери. Снаружи, однако, был не ее американский коллега, а – к ее ужасу – группа немецких солдат во главе с офицером, который потребовал объяснить, что она делает одна в коттедже. Вирджиния, перевоплотившись в образ крестьянки, ответила привычным скрипучим карканьем, что готовит для фермера и пасет его коров. Не удовлетворенный ее ответом, офицер приказал трем мужчинам обыскать дом. Вирджиния отчаянно надеялась, что она достаточно хорошо спрятала радио. Изнутри она могла слышать грохот и что-то похожее на звуки перетаскивания мебели. Затем она услышала, как лестница царапает люк на чердак, и начала прикидывать, как далеко она сможет уйти, прежде чем ее застрелят. Казалось, что лучшей идеей было бы продолжать играть роль и заявлять, что никогда не поднималась по лестнице и не знала, что находится наверху. Очевидно было одно: если ее поймают, они обнаружат Катберта и опознают ее. Ее судьба была бы предрешена: пытки и смерть.

Сердце Вирджинии колотилось. Солдаты продолжали переворачивать коттедж вверх дном, пока наконец не вышли к своему офицеру и не вручили ему что-то, чего она не разглядела. Она также не могла толком расслышать, о чем они говорили. Она старалась не смотреть, но офицер, наконец, подошел к ней и посмотрел прямо ей в глаза. Его дыхание касалось ее кожи. Наверняка теперь он заметил бы маскировку – поймет ли он, вглядываясь так пристально, что ее морщины были нарисованы? Вместо этого офицер узнал в ней старую торговку сыром, которую встретил на дороге, и, заявив, что ее товар очень хорош, взял себе еще сыра, бросив, уезжая, несколько монет ей под ноги. Какое-то время Вирджиния не могла пошевелиться, стоя, в изнеможении оперевшись на дверь, но ее мысли занимал вопрос: что привело «волков» к ее двери – может, ее акцент? Может быть, она вела себя слишком смело? Несколько дней спустя она наткнулась на отрубленные головы четырех дружественных жителей деревни: нацисты проткнули им шеи и оставили в диких цветах у главной дороги в качестве предупреждения. Тем, кто присоединился к Вирджинии в движении Сопротивления, приходилось платить страшную цену[306].