Хромированные сердца

Она виновато сидит напротив меня, волосы закрывают лицо. Больше её не поцелуют. Больше не проведут рукой по лицу. Не укусят за нижнюю губу.

Я представляю, как ты познакомилась с ним на рок-концерте. Из тех, где все вокалисты кричат дурным голосом и похожи на Курта Кобейна. И он, должно быть, был в рубашке и с длинными волосами, может даже в очках. Очень высокий и худой как щепка. Я представляю, как он неуверенно заговорил с тобой в перерыве между группами, а в следующий перерыв угостил тебя пивом в пластиковом стакане. Клуб провонял пивом и табачным дымом. Он взял адрес твоей страницы в соц. сети. А после концерта ты невольно смотрела по сторонам с каким-то непонятным чувством, похожим на смутное отчаянье. И ты заметила его на входе с друзьями. Парней, девушек. И внутри что-то оборвалось и плечи опустились.

По мосту проезжает грузовик и я прихожу в себя. Смотрю на часы. Я пробыла здесь полчаса. Полчаса, разговаривая с мёртвой девочкой. По спине пробегает холодок.

(Звони в дурдом, самое время)

– Пока, мёртвая девочка. – Мне становится жутко от того как это звучит.

Но вместе с тем мне стало… легче на душе, чтоли?

Я иду домой и мне очень грустно. Я представляю, как ты лежишь там совсем одна. Одинокая, виноватая. (Мёртвая)

Мёртвая.

Я взяла бутылку рома.

Поезд везёт меня с работы. Весь мир превратился в похмельный ад. Я еле выдержала эти девять часов. И выпила миллион литров воды. Я так давно не пила, что и забыла как ром коварен. В итоге я очнулась голой на полу, от звона будильника. Звук предвещающий террор.

Жара и любое прикосновение вызывают жуткую тошноту. Я вжалась в окно, чтобы никто ко мне не прикасался. Голова раскалывается, веки горят.

Я иду домой и даже не собираюсь спускаться под мост. Но чувство вины берет верх. У неё же нет никого кроме меня, не бросать же её там одну.

Это была плохая мысль.

Я спускаюсь под мост и запах бьёт мне в нос. Намного сильней чем был вчера. Желудок подпрыгивает к моему горлу и я сгибаюсь пополам. Потоки желчи выливаются и выливаются из меня болезненными спазмами, словно огромная рука ухватила мои кишки и наматывает их на кулак. В ушах начинает звенеть. Я падаю на колени от изнеможения.

И вдруг, сквозь спазмы, я что-то слышу, какой-то звук. Я поворачиваю голову. Ты всё так же сидишь с виновато опущенной головой. Я вижу твоё раздувшееся лицо и новый спазм выжимает из меня желчь.

Когда всё прекращается, я оглядываюсь вокруг. Мне показался этот шум? Скорей всего это я и была.

Телефон опять звонит, второй день подряд. Я беру трубку.

– Алло?

– Таня?

– Она умерла.

– Что?

Я собираюсь положить трубку, когда на другом конце кричат.

– А ты кто?

– Её сестра.

Посыпались вопросы – главная причина почему я не беру трубку. И сейчас не следовало брать.

– Я не хочу говорить об этом.

– Хорошо, я понимаю. – Молчание. – Слушай, Таня была мне близким другом. Давай увидимся где-нибудь?

– Зачем? – Меня бросает в жар, словно он сказал что-то непристойное.

– Мне нужно всё узнать. Что случилось.

– Ну, я не знаю…

– Ну, пожалуйста! – Всхлипы на другом конце трубки.

– Ну, ладно. – Не умею отказывать людям.

– Спасибо.

Ну вот, блин, опять меня втянули во что-то. Меня угнетает чужое внимание. Почему меня не могут просто не трогать?

Жома я опускаюсь на диван. Меня давит не столько новое обязательство, сколько воспоминания которые просачиваются словно в приоткрытую дверь морозный воздух улицы. Таня была моей сестрой. Единственный человек которому было до меня дело. Старшая сестра, к которой я всегда могла прийти за советом. Лучшая подруга, с которой никогда не было скучно. Я вздыхаю и вытираю мокрые глаза. В прошлом всегда лучше и я ныряю в него, на крыльях слёз и ветра. Её добрые смешливые глаза и гордый подбородок. Лето в деревне. Общие игрушки. Мы заплетали цветы друг другу в волосы. Мама всегда её любила больше. Они были одинаковые, это я выделялась на их фоне. Я была чужой. Но любовь моей сестры невозможно было измерить ни одними весами. Она была всегда рядом, когда нужно. Ничто не могло заставить её опустить глаза и убрать улыбку с её губ. Это её и погубило.

Слёзы текут из меня бесконечным потоком. Я рыдаю как маленькая обиженная девочка. Почему это происходит со мной? Почему я теряю людей одного за другим? За что мне всё это?

Слёзы уносят с собой тоску и боль. Мне становится чуть легче. Я сворачиваюсь калачиком и засыпаю.

Новый рабочий день. Когда он кончается я не еду домой. Впервые за год, наверное.

Я захожу в кафе и набираю номер. Почти сразу парень за одним из столиков поднимает руку. Он высокий и черноволосый. Красивый. Только такой и мог быть у моей сестры. Люди под стать ей.

– Привет. – Он встаёт из-за стола.

– Привет. – Я протягиваю ему руку. Он мягко пожимает её двумя руками. Его зовут Саша.