Хромые кони

– Прецеденты, скорее всего, имеются, – ответил Лэм. – Поинтересуйся как-нибудь у своего деда, может, он знает. Тем временем Хасана никто толком не разыскивает. Тавернер изначально было известно, где его держат, но делиться этой информацией было не в ее интересах, так что полиции приходится работать без каких-либо наводок от Конторы. А до тех пор пока туда не внедрился Блэк, «Голос Альбиона» ни разу не поднимал волну ни на чьих радарах.

– На радарах, – начал Хо, – не волны…

– Заткнись.

– Мы имеем дело с дилетантами, так что шансов у них не много, – сказала Кэтрин. – В какой-то момент они просто споткнутся о собственные…

– Мудя?

– А ведь она права, – сказала Луиза.

– Наоборот. Тот факт, что до сих пор они сидели по щелям и не высовывались, сыграл им на руку. Никто раньше про них не слышал, а значит, никто теперь и не знает, где их искать.

– Но ведь Алан Блэк на них как-то вышел?

– Ага, – сказал Лэм. – Вышел. И где он сейчас?

* * *

Ривер слушал вполуха; мозг обрабатывал новую информацию, сопоставляя ее с той, что уже находилась в его распоряжении, или казалось, что находится, или находилась, но забылась, а теперь вспомнилась. А еще безумно хотелось есть. Лэм, сволочь, мог бы принести сэндвичи и для других, как поступил бы любой нормальный начальник в любой организации, отправляясь на предрассветное совещание с подчиненными. Если, конечно, принять за данность, что какой-то начальник какой-то организации назначил бы предрассветное совещание на кладбище… Ривер точно не помнил, когда в последний раз ел или пил. Скорее всего, когда они с Сид караулили Хобдена, когда Сид все еще сидела вертикально, а не лежала распластанная на больничной каталке или на операционном столе, а то и накрытая простыней с головы до ног. Он до сих пор не знал, что с ней. До сих пор не уяснил всего, что произошло, не говоря уже об известии, что в Слау-башню Сид откомандировали приглядывать за ним. По приказу Тавернер, скорее всего. Что все это значило?

Лэм тем временем говорил что-то насчет безголовых куриц, а на Ривера неожиданно навалилась слабость. Ему нужен был заряд энергии, что-нибудь сладкое, что-нибудь горячее.

Господи, он сейчас убил бы за чашку кофе…

В глубине памяти щелкнул рычажок.

* * *

Лэм откусил солидный кусок от сэндвича с колбасками и с набитым ртом продолжил:

– Все дело в том, что Блэк был таким же тайным суперагентом, как и вся ваша шайка-лейка, или, другими словами, полным чайником. А значит, он обязательно где-то напортачил.

– Вот спасибо, – сказала Луиза.

– И что из того? – сказал Мин Харпер. – Блэк убит. Похитители чикнут Хасана при первом удобном случае, а потом снова расползутся по своим щелям.

– Если бы они хотели… чикнуть Хасана при первом удобном случае, – заметила Кэтрин, – то его труп лежал бы рядом с трупом Блэка.

Мин, подумав, согласно кивнул.

– Чайник или нет, – сказал Хо, – но в ночь похищения Блэк обеспечил им чистый отход из Лидса. Видеонаблюдение на трассах отключилось на несколько часов.

– Наверное, это Леди Ди постаралась, – сказал Лэм. – Но теперь они остались без кукловодов. Блэк уже не принимает все решения за них. Они будут метаться, как безголовые курицы, пытаясь спасти хоть какую-то часть их изначального плана. Который, понятное дело, был разработан Блэком. Итак… – Он обвел взглядом присутствующих; все смотрели на него, кроме Ривера, который уставился в небо, словно ожидал появления вертолета. – Представьте себя на месте Блэка. Ваши действия?

– Ну, для начала… – сказал Мин.

– Что?

– Я не стал бы ввязываться в такое гнилое дело.

– А что-нибудь более конструктивное?

– Мне он никогда не нравился, – сказал Хо.

– Кто?

– Блэк.

– Ему недавно отрезали голову, – напомнил Лэм. – И оставили на столе.

– Я просто так сказал.

– Офигеть. И это все, на что вы способны?

– Вспомнил, – сказал Ривер. – Я вспомнил, где его видел.

* * *

В каждом ужастике рано или поздно случается сцена в коридоре. Длинный коридор с потолочным освещением, которое шумно вырубается, секция за секцией: бац, бац, бац. И ты остаешься в потемках.

Именно там сейчас и находился Хасан.

В потемках.

Последний виденный им цвет был красный, цвет адовой кухни, где на столе, по центру, лежала голова Мо, словно хеллоуинская тыква. В ее глазницах никогда уже не вспыхнет огонек. Чтобы эти глаза снова засияли, потребуется нечто поярче свечки. Бац. Бац. Багряное озеро на полу, стены в осклизлой мерзости. «Мы отрежем тебе голову и выложим это в интернет». Так и произошло. А теперь то же самое произойдет с ним.

Освещение в мозгу продолжало вырубаться.

Хасан не закричал бы, даже если бы во рту не было скомканного носового платка. У него не осталось слов. Он был весь кости да жижа.

Бац.

У каждого события есть свой звук. Когда с Мо делали то, что с ним сделали, Хасан сидел прямо под кухней, в подвале, но слышал лишь набор шумов, который мог сопровождать что угодно. Во всяком случае, в воображении Хасана это не было звуковым оформлением сцены, разыгранной наверху. Он рассчитывал услышать сначала глухой удар, а потом звук чего-то медленно катящегося по полу.