Хроническая болезнь

Глаза закрылись, так как Колыванова неожиданно замкнула контакты, коснувшись считывателем чужого запястья, и влюбленные вошли в сеть нейроинтерфейса. Да, теперь она тоже видела это! Сон еще полностью не покинул разум Владимира, и Светлана увидела яркое ласковое солнце; деревья, покрытые большими зелеными листьями; красивые цветы, разных оттенков и форм. И сияющий радужный полукруг над широкой рекой, он медленно, но неотвратимо таял, как и весь замечательный сон. Оставалось лишь несколько мгновений, чтобы насладиться удивительной красотой!

– Радуга! Володя! Правда? Я вижу радугу! – воскликнула Светлана.

Неожиданно изображение пошло корявыми трещинами, кто-то грубый и нетерпеливый пытался разрушить их идиллию, их маленький счастливый мир. Конечно-же, входящий звонок… Ну, почему она не удосужилась снять с носа стереоочки!? Светлана в отчаянье прервала мысленный контакт с Владимиром, и перед глазами встало невозмутимое лицо Главного генетика.

– Светлана Колыванова, вам необходимо прийти в час дня на медосмотр. В Инкубатор. Мы очень беспокоимся о вашем здоровье, – учтиво сообщил врач.

– Хорошо. Но, я хотела бы узнать, как самочувствие моего брата. Мы договаривались периодически созваниваться, но ни вчера, ни сегодня Кирилл не вышел на связь. Что случилось? Он часом не заболел? – беспокойно спросила Светлана.

– Все в порядке. Молодой человек не рассчитал свои физические силы и до сих пор спит, ну а во время процедур Кирилл не может отвечать на вызовы… хм, по техническим причинам, – скупо ответил Дольский.

– Спит? В десять утра! Кирилл никогда не встает позже девяти, даже если очень сильно устал. Вы мне что-то не договариваете!

– Успокойтесь, все хорошо. Сегодня, сразу после медосмотра вы увидите своего любимого брата, – улыбнулся генетик. – Итак, не забудьте, в час дня в Инкубаторе.

После этого связь прекратилась. Колыванова задумалась. Что-то ей не понравилось в голосе и интонациях Григория Дольского.

– Сколько времени, Света? – подал голос Владимир.

– Десять утра, а что?

– Мне надо в Оазис к двенадцати. Сколько стоит вход в этот комплекс? – спросил Ковров.

– Пятьдесят кредитов и немного крови, – несколько отрешенно ответила Светлана.

– Что? Какой крови?

– Ну, при входе в Оазис каждый сдает по двести миллилитров крови для поддержки людей, обслуживающих продовольственный комплекс. Донорская кровь им очень нужна, ведь «зеленые» постоянно страдают от лейкемии.

– Все, понял, только не надо нудеть. Мне эти нравоучения надоело выслушивать от нашего общего друга Стива. Будь проще! Кстати, как себя чувствует наш лаборант? Ты еще не звонила своей подруге? У меня ведь нет таких волшебных очков!

– Нет. Я до брата не могу дозвониться… А тут еще на медосмотр вызывают… – констатировала Светлана.

– Не волнуйся, все будет хорошо… Но мне надо заглянуть к антиквару.

– Зачем тебе антиквар? Можно я пойду с тобой в Оазис? Ты ведь не найдешь комплекс самостоятельно, а у меня есть кредиты на посещение.

– Нет, нет и нет! То, есть, я хотел сказать, что со мной в парк можно, но вот денег Владимир Ковров от дамы никогда не возьмет! Я сам зайду к антиквару, а потом – вместе в Оазис. Только так!

В этот момент пронзительно запиликало. Светлана порылась среди одежды, небрежно разбросанной на полу, и нашла маленький цилиндрик.

– Утренние новости, всего полчаса, мы успеем… – восторженно произнесла Колыванова, нажимая кнопку, и трехмерное изображение медленно развернулось на всю ширину небольшой комнаты.

– Местное телевиденье? Стив не показывал, я с удовольствием посмотрю, – обрадовался Владимир и уселся в постели поудобнее.

– Хм, мне очень важно твое мнение, я ведь сама работаю на этом канале, я журналистка.

– Ладно, посмотрим.

Объемные образы быстро сменяли друг друга. В основном, сюжеты передачи посвящались достижениям нового порядка. Показывали успешные животноводческие фермы и богатые оранжереи, а незримый диктор рассказывал об увеличении поголовья тараканов и невиданных урожаях картофеля. В рубрике «За рубежом» мелькали безобразные американские трущобы, голодные грязные дети, которых не могут прокормить родители-мутанты. Затем появилось трехмерное изображение Главврача.