Хроника

Спустя два дня послал он воина одного в село Миапор и сказал: “Пойди в дом чабана Аты и скажи ему и жене его, что шах /33б/ зовет вас. А ежели спросят, откуда знает нас шах, скажи — дошла до него молва о вас, посему и желает вас [видеть]”. Воин отправился и нашел их дом. Ата в тот час был дома. И передал он наказ шаха. После того как сказал и выслушали они, приготовились идти. Пошел Ата и привел из отары своей длиннорогого барана, а женщина надела одежды, что имела, и поручили они дом соседям. Посадил муж себе на спину девочку, и так пошли они в пастушьих одеждах, гоня впереди барана. На следующее утро пришли к шаху. По указанию воина, пав ниц, они поклонились ему и затем вошли /34а/ в шатер. И говорит шах: “Добро пожаловать, мать”. Отвечает женщина: “Да снизойдет благодать на тело и душу твою”. Спрашивает шах: “Узнаешь ты меня?” Отвечает женщина: “Да, ты тот, что подарил дочери моей этот бисер”. И тогда шах, смеясь, хлопнул в ладоши и говорит: “Вот так так! Тогда был я продавцом бисера, а теперь каким образом стал я шахом?” И повелел [им] сесть и говорил с ними о многом. И услышал от них речи мудрые, приятные и достойные. Говорил иногда с мужем, а иногда с женой, и от каждого слышал ответы, надлежащие и весьма умные. И спустя дня два разодел он с головы до ног мужа и жену и девочку и /34б/ повелел секретарю написать указ, то есть рагам, на меликство, дабы они из поколения в поколение были меликами той области. И приказал тому же воину повести мелика Ату по всей области и огласить указ шаха.

И по сей день [потомки остаются] меликами той области Кайенадзора, что есть Грагидзор.

В 1086 (1637) году брат мой Хачатур взял меня [с собой], и пошли мы в село Миапор, сняли [там] лавку в доме мелика Аты и занялись золотых дел мастерством и все [это] узнали от них. И звался он меликом Атой по имени деда своего, первого мелика Аты. Вот до какого величия довел кусок хлеба!

/ 35а / Глава XVI ОБ УБИЙСТВЕ КАРАЧАГА-ХАНА

Не должно умалчивать о минувших делах, но рассказывать [о них], как можем, согласно тому, что гласит молва. Ибо, как повествует вардапет Аракел, отправился грузин моуравий[75] и привел в Грузию шаха Аббаса, который опустошил и разрушил всю землю Грузинскую и Кахети, а царя Кахети Теймураза[76] принудил он бежать в глубь Грузии. И забрав с собой царя Тифлиса, Луарсаба, увез его в Персию[77], а в Грузии оставил Карачага-хана с многочисленной конницей, и с ним вместе моуравия. И сказал [шах Аббас]: “Когда покоришь всю землю Грузинскую, отвези в Тифлис моуравия, посади его царем”. Ибо таково было /35б/ его обещание моуравию. Шах Аббас находился в Персии, а Карачага-хан оставался в Грузии и раздумывал о том, как бы ему завоевать Грузию.

А хитроумный шах Аббас, который от рождения имел злое сердце и желал полностью уничтожить власть христиан, подумал про себя: “Если моуравий останется жив и станет царем Грузии, будет он нам помехой и противником государству нашему”. Тогда держал он совет со своими единомышленниками — убить моуравия и написал письмо к Карачага-хану. Вот копия этого письма: “От шаха Аббаса да будет ведомо тебе, Карачага-хан! Когда овладеешь землей /36а/ Грузинской, постарайся любым способом убить моуравия, дабы не противился он нам и не причинил ущерба царству нашему”. Написал это письмо и, запечатав, дал в руки скороходу, говоря: “Никому другому письма не давай, но только Карачага-хану”.

Гонец надел легкую одежду скорохода, привязал к ногам колокольчики и, взяв письмо, пошел.

Не удалось, впрочем, то, что задумал шах, а получилось обратное тому, согласно Писанию: “Получишь то, что задумал”, или, по Соломону: “Кто роет яму, тот сам упадет в нее”[78], что и случилось.

Скороход пошел и достиг /36б/ места, где находился стан войска. Моуравий же разбил свой шатер у края стана, на дороге. И вот подошел гонец, услышал моуравий шум его колокольчиков, вышел из шатра и увидел, что идет гонец, позвал [его] к себе и спрашивает: “Откуда идешь и куда путь держишь?” Отвечает он: “Я гонец, иду от шаха и держу путь к Карачага-хану, ибо имею к нему письмо от шаха”. И говорит моуравий: “Это я”. И повел в свой шатер. И никто из воинов не узнал о прибытии гонца. Взял он от него письмо и велел слугам в тайне держать приход скорохода и, вскрыв /37а/ письмо, повелел прочесть его. Узнал он, в чем дело, и приказал погубить гонца. В тот же день тайно от персов призвал по одному всех князей грузинских и раскрыл перед ними тайные помыслы шаха. Обратился к ним и сказал: “Какой вред причинил я ему, что желает убить меня? Так отблагодарил он меня за то, что опустошил Грузию я и прогнал их (грузин) царей? Таково его обещание, когда намеревался он сделать меня царем Грузии? Ныне вы племя мое и родня моя. Не дайте неверному племени персидскому истребить племя наше. Будьте мужественны и давайте истребим их этой ночью”.