Хроника

Отправился он и рассказал об этом правителю. Говорит правитель: “Я заботился /303а/ о ней. Раз так, пойдите разденьте ее и погубите”. Отправил он с нечестивым Сааком двух мусульман. Связали они блаженную, вывели из села и сняли с нее украшения, а [затем], развязав на своих ногах завязки, то есть чашурбаги, отдали их Сааку, и он задушил Святую деву Тамам, совершенную славной смертью и истинной верой, чистыми помыслами и искренней верой в Христа. Собрали кучу камней на ее тело и, оставив, ушли.

На следующий день пришел нечестивый отец Святой девы и говорит правителю: “Покажи мне дочь /303б/ мою”. “Твоя дочь отдала свою жизнь Богу”, — ответил правитель и рассказал ему все. “Если ты не мог сохранить женщину, — говорит отец, — зачем убил ее? Отдай мне ее тело”. Поручил правитель ему в сопровождающие того же Саака.

Придя туда, он извлек тело из-под камней и отнес в село Егвард. Собрались священники и много народа и похоронили ее под южной стеной церкви.

Закатилось солнце. Пошли люди в церковь на вечерню. Когда служба кончилась, некоторые пошли, чтобы поцеловать могилу ее, и увидели что-то вроде маленьких искр пламени над могилой. Хлынули туда /304а/ и увидели над могилой свет; они оставались там, пока свет не исчез.

Услышав об этом, я отправился и узнал все достоверно у иерея Мкртича. И написал он на ее могиле имя и год 1140 (1691).

Глава LXIII ИСТОРИЯ ПАРОНА АЙВАЗА И ДОМА ЕГО

В городке Карби, что в стране Араратской, жил некий муж по имени Акопджан, родом армянин, богатый и знатный. Он имел трех сыновей — Довлат-бека, Мсырхана и Аглу-баба. Женив старшего сына своего Довлат-бека, /304б/ сам Акопджан отправился по торговым делам в страну османскую и умер в городе Бруса, то есть Бурса. Сын его Довлат-бек женил братьев, которые были ему покорны. А сам Довлат-бек занялся добрыми делами. Сперва наполнил он дом свой всяческими благами, увеличил поголовье скота, [число] садов и мельниц, и необходимой утвари, и другого имущества. Затем обратился к духовным делам. И так как любил он священников и отшельников, монастыри и пустыни, то давал им все необходимое — и одежду, и книги, и свечи, и ладан, и растительное масло, и все, /305а/ чего недоставало, восполнял. Он постоянно давал монахам одежду — шерсть, власяницу, обувь и постную еду.

И родилось у него много сыновей: Айваз, Степанос, Малхас, Воскан, Агабаб и Мкртич. У Мсырхана родились Акопджан и Погос, и у Аглу-баба родились Еремия и Никогайос. Сам Довлат-бек отправился в Гандзак Алванский, то есть в Гянджу, чтобы купить шелк, и умер там. Привезли его тело в село их Карби и похоронили около церкви Святого Киракоса, в могиле, которую он сам купил, 5 января 1125 (1676) года. /305б/ Мсырхан умер в Смирне, то есть Измире, и там был похоронен. А Аглу-баба умер в Джочанете, то есть Гиляне, и был похоронен в Ардебиле. Да пошлет им Христос упокой и царствие небесное. Аминь.

Все остальные мужчины и женщины, [числом] более тридцати, живут вместе в одном доме. Главой всей [семьи] был старший сын Довлат-бека, парон Айваз.

Сей парон Айваз еще более своего отца следовал добрым делам. Сперва он ввел порядок в своем доме, установил в семье согласие, единую волю, мысль, сердце, так, словно [то была] одна душа и одна жизнь. Никто не стремился быть старшим, главным или первым. /306а/ Все мужчины подчинялись парону Айвазу, а женщины слушались добродетельной и благочестивой матери его Мариам покорно и смиренно, кротко и почтительно, со всей благопристойностью.

Вслед за тем он занялся строениями и имуществом. Он умножил богатства, [число] угодий и тварей — скота и овец, лошадей и мулов, насадил сады и цветники. Он создал [также] большой пруд в месте, именуемом Карбводашт[252], весною наполнял его водой, чтобы летом было ее достаточно для сельских полей. Он сделал много /306б/ других мирских благодеяний для их [процветания].

Мне остается сказать и о его добрых духовных делах. Он любил монахов и пустынников и давал им все необходимое, как духовное, так и телесное. Он каждого из братьев своих по одному отправлял по торговым делам, кого в Персию, а кого в Грецию — покупать и продавать. И, уделяя [часть] прибылей на церковные нужды, он [давал] ладан, свечи, масло, церковные одежды и утварь, а на плотские нужды — одежду и обувь, перец, бумагу, давал монастырям овечье молоко, чтобы изготовляли сыр, и не жалел вина, когда просили. /307а/ [Парон Айваз] был также милосерден и любил нищих.

Все любили его за скромность и верили его слову, ибо “да” у него было “да”, а “нет” — “нет”. Поэтому у знатных людей он пользовался почетом и уважением.