Хроника гениального сыщика

Какая потрепанность во всем его облике… Имидж шняжный.

Я наклонился над Джакомо, а он, подлец, схватил меня за горло.

– Х-х-х… – захрипел я.

Рябов навел в висок эротомана браунинг.

Казанова прикрылся мной как щитом. Пока еще живым.

Сыщик опустил оружие.

5.

Через полчаса мы сидели за столиком кафе Кораблестроительного музея и зорко глядели на заморского гостя.

– Я очень стар… – шамкал почти беззубым ртом маэстро. – А вокруг столько женщин! Миллиарды!..

– Тормозните, – предложил я, поливая русскую сосиску византийским перченым соусом.

– В молодости я публично поклялся на Библии у собора святого Павла, что не пропущу ни одну юбку. – Меня может спасти только эликсир из мошонки русского носорога.

6.

Ночью какая-то неведомая сила подняла меня.

Я взял в ванне баночку из-под майонеза, натянул походные пятнистые штаны и отправился…

И крадучись тронулся в Зоологический музей.

Я выдавил головой слуховое оконце полуподвала. Легко проник в апартаменты. Паркетные половицы в истерике закатывались, однако я упрямо шел к своей цели.

Вот он – красавец!

Русский носорог…

Такой матерый детина мог родиться только у нас, в России.

Я интимно подобрался к мошонке, достал перочинный ножик, банку, как вдруг в зале вспыхнул ослепительный свет.

Предо мной стоял сыщик Рябов.

– Не выдержали?

– Я хочу быть альфа-самцом.

– Да, пейте вы кефир, кушайте яичницу-глазунью и никаких проблем с потенцией у вас не будет.

Я сложил перочинный ножик, с тоской глянул на волжского носорога.

До свиданья, приятель. Мы еще с тобой свидимся.

Глава 51 Нос Гоголя

1.

В паутину интернета просочилось дикое: «В усыпальнице Тутанхамона школьниками из Болгарии замечен классик русской литературы, Николай Васильевич Гоголь».

– Вперед, Петя! – окликнул меня сыщик Рябов. – Только Гоголь сможет объяснить нам, что сейчас происходит с горемычной Россией.

2.

В Египте невообразимое количество бродячих собак. Маленькие и лохматые, огромные и хвостатые.

Пару раз псины накидывались на нас, но Рябов одним поднятием бровей останавливал злую свору.

– Кусков, – спросил меня детектив, – вам известно, что Гоголь до чрезвычайности обожал дворняг?

– Да… – согласился я из вежливости.

– Теперь делайте логическое умозаключение, – с тихим торжеством произнес Рябов. – Школяры не ошиблись. Гоголь здесь!

– Однако, инспектор, здесь его я не вижу.

– Наберитесь терпения.

3.

В гробнице Тутанхамона – тихо и торжественно.

Давно уж почивший царственный мальчик сиял золотой маской.

Казалось, он дико счастлив, что все так благопристойно устроилось.

– Не угодно ли, господам, устроить экскурсионный вояж? Всего за бакс? – обратился к нам пожилой египтянин.

– Да тут все и без слов ясно, – возразил я. – Вот – гробница… Тут же – усопший мальчик… А нам нужен Гоголь!

Экскурсовод заметно смешался. Накинул на носатое лицо какую-то египетскую материю, нырнул в толпу.

– Мне его лицо показалось знакомым, – заметил я.

– Это лицо вам известно по учебнику «Родная речь».

– Лермонтов? – сощурился я.

– Сами вы Лермонтов! Это был Гоголь.

– Что же мы его не схватили?

– Он не преступник, Петя, – посерьезнел Рябов. – А вот зачем он в Египте инкогнито, нам еще предстоит выяснить.

4.

Мы блукали с инспектором между илистой долиной Нила и Красным морем.

Мы, буквально, перещупали все пирамиды, а их в Египте предостаточно.

Нигде Николай Васильевич не обнаружился.

– Может, нам померещилось? – скосился я на Рябова.

Тот лишь сжимал могучие челюсти и хранил молчание.

И вот, когда мы в очередной раз устраивались на ночлег в маленькой, полной тараканов и крыс гостинице, Гоголь явился сам.

– Господа! – обратился он к нам со своим характерным гоголевским, слегка в длинный нос, прононсом. – Я уже месяц-другой ищу вас меж илистой долиной Нила и Красным морем.

Детектив указал классику на уютное кресло-качалку.

5.

Не успел Гоголь уютно усесться, как в наш номер ворвались два египетских фараона. В смысле, полицейских.

– Гражданин Гоголь! – картаво воскликнули они на своем варварском языке. – Именем Египетской Федерации вы арестованы.

И что вы думаете?

Эта пара раскормленных боровов увела-таки Николая Васильевича.

– Все потеряно! – воскликнул я, акушер второго разряда, Петр Кусков.

Сыщик сдержанно усмехнулся:

– Не думаю…

Рябов показал мне небольшого формата рукопись:

– Кое-что он успел передать.

6.

На папирусе, пожелтевшем и довольно замасленном, было начертано не много, а если уж говорить с предельной откровенностью, то и совсем мало.

«Гоголь – мой псевдоним, – читали мы вслух с великим сыщиком. – На самом же деле я – египетский фараон Рамсес VI, попавший в плен к московским скифам.

Из России я был вынужден приехать инкогнито к моему безвременно скончавшемуся золотому мальчику, Тутанхамону!..

Вы спросите меня, что будет с вашей, а когда-то и моей, Россией?

И я вам отвечу!

Пока вместо московского Кремля не будет воздвигнута пирамида, на Руси продлится смутное время. Кто бы не был у вас президентом. Путин, Распутин… Какая разница?

Рамсес VI (Н. В. Гоголь)

P.S. А вы заметили, что все пирамиды в Египте имеют форму моего носа?!»

– Придется нам, несолено нахлебавшись, вертаться домой, – заметил детектив.