Хроника одного побега

— Не обращай внимания, я просто с мертвецами разговариваю.

Грузовик, безбожно трясясь, мчался по дороге. Временами по пути попадались остовы сгоревших машин. Если присмотреться, то в некоторых можно было разглядеть обгоревшие трупы. Но Данила не хотел присматриваться, он гнал, чтобы подальше уехать от того места, где ему пришлось убить человека. Юношу он пощадил, но факт все равно оставался фактом, на его совести смерть. Он прокручивал случившееся в памяти раз за разом, понимал, что поступил единственно правильным образом, что бородач заслуживал смерти. Но все равно мозг сверлила нелепая мысль:

«Неужели нельзя было договориться? Ведь мы люди, можем говорить на одном языке. Хорошо, тебе нужны были деньги, нужен был этот чертов диван. Да забирай ты их. Зачем же убивать?.. Но это не он тебя убил, а ты его, — тут же приходила в голову предательская мысль. — А теперь ищешь себе оправдание. Так и серийный убийца, маньяк, они ведь тоже находят оправдание своим преступлениям. Человек устроен таким образом, что обоснует необходимость чего угодно, любой мерзости».

— Черт, черт! — выкрикнул Ключников, ударяя ладонями по баранке.

— Ты чего? — на удивление спокойно спросила Камилла. — Это не мы виноваты, а они. Ты же не хотел убивать, а они хотели.

И это ничем не подкрепленное спокойствие странным образом передалось Ключникову.

Мотор несколько раз чихнул, а затем окончательно заглох. Данила выругался. Задремавшая Камилла открыла глаза.

— Почему стоим? — с тревогой спросила она.

— Бензин кончился, — доходчиво объяснил Ключников.

— Хреново.

— А я и не говорю, что хорошо.

Данила выбрался из кабины сам, помог журналистке.

— Ты как себя чувствуешь? — спросила женщина.

— Инъекция еще действует. Дальше придется идти пешком.

Беглецы зашагали по дороге. Солнце уже клонилось к горизонту. Их огромные тени извивались на земле.

— Давай не будем думать о том, что произошло, — проговорила на ходу журналистка. — Я же вижу, ты постоянно думаешь об этом выстреле. Потом, когда выберемся отсюда, думай сколько угодно. А сейчас забудь. Тут идет война, а на войне убивают, это аксиома.

— Попробуй тут не думать, — криво ухмыльнулся Данила. — Голова кругом от всего идет. Война ужасна тем, что она крутит тобой как хочет, заставляет совершать поступки, которые идут вразрез с твоими убеждениями.

Глава 14

— Поздно уже, у меня нет сил шагать в таком темпе, — пожаловалась Камилла. — Я и ноги в кровь стерла.

Она села на землю, сняла кроссовки и стала осматривать ступни.

— Ерунда, до свадьбы заживет, — пошутил Данила.

— Мне это рассматривать как официально сделанное предложение? — поинтересовалась женщина, растирая ногу.

— Можно и так. Ты права. Ночью нужно спать.

— В чистом поле? Тут же шакалы бегают. А они поопаснее собачьей стаи.

— Включай планшетник. Разберемся.

Засветился экран, связь со спутниками была установлена. Беглецы принялись изучать местность. Навигатор показывал, что в двух километрах, за невысокой горой расположен поселок.

— Рискнем? — предложила Бартеньева.

— Ты с ума сошла. Проситься к кому-нибудь в дом?

— А что в этом такого? Пройдемся по поселку, купим поесть, попить. Возможно, даже договоримся о транспорте. Или вообще машину купим. Люди во всем мире любят деньги.

— Тогда поспешим, темнеет.

И вновь длинные тени заплясали по земле. С вершины горы открылся вид на поселок.

— Похоже, что базы боевиков в нем нет, — разглядывая сугубо мирные дома, сделал вывод Данила.

— Мне тоже так кажется.

Бартеньева с Ключниковым двинулись к поселку, впереди журчал ручей. Две женщины полоскали в нем белье, рядом с ними плескали друг в друга водой дети.

— Мама, мама, смотри! — крикнула девочка лет семи, указывая на приближающихся чужаков.

Женщины вскинули головы. Данила приветственно помахал им рукой. Арабки тут же стали шикать на детей, торопливо собирать белье в тазы, а затем побежали к поселку, словно от прокаженных.

— Чего это они такие неприветливые? — спросила Камилла.

— Будем надеяться, что они — исключение из правил.

Но оказалось, что не исключение. Люди разбегались с улицы, запирали дома. Поселок «вымирал» буквально на глазах.

— Лучше повернуть назад? — забеспокоилась Камилла.

— Погоди паниковать. Вон, есть одна живая душа.

Улица вливалась в небольшую площадь. На вынесенном из дома стуле сидел старик. Только подойдя поближе, беглецы поняли, почему он не скрылся при их появлении. Он был слеп. Глаза прикрывали солнцезащитные очки с наклеенными на стекла блестящими звездами.

— Здравствуйте, уважаемый, — сказал по-арабски Данила.

Старик сразу же уловил акцент и насторожился.

— Здравствуйте, — произнес он. — Издалека идете?

— Мы иностранцы, — заговорила Камилла. — Хотели бы купить здесь что-нибудь поесть и попить. Но все почему-то разбегаются, когда нас видят.

— Люди боятся шпионов, — объяснил старик. — Поговоришь, продашь, а потом у тебя будут неприятности.

— Мы не шпионы, — как могла убедительнее сказала Бартеньева. — Мы из плена убежали. Нас хотели в рабство продать.

Старик оценил откровенность.

— Сейчас, — он поднялся и прошел в дом.