Хроника Путинизма

Сегодня многие ломают голову, что означают противоречащие один другому сигналы, исходящие от кремлевских башен: какой тренд является основным – явно примирительные интонации Путина, звучащие в его речах в последнее время, или абсурдно-репрессивные законы, которые штампует Дума. Кому, и с какой целью мог понадобиться, созданный на пустом месте скандал с мостом Кадырова в Санкт-Петербурге; что такое «законы Яровой», недавно со скандалом принятые на Охотном Ряду: личная инициатива выжившей из ума старухи Шапокляк, или часть большого плана?  Интересует этот вопрос и редакцию Русского Монитора – поэтому мы решили задать несколько вопросов  Дмитрию Запольскому, политическому аналитику и известному питерскому тележурналисту – ныне живущему в Финляндии.

Дмитрий Запольский. Автор фото: Александр Чиженок

Дмитрий, многие расценивают события, происходящие в последние месяцы на верхушке российской власти, как симптомы усилившейся подковерной борьбы между различными группировками – ряд аналитиков даже делают прогнозы о скором неизбежном перевороте в ходе которого будет отстранен Путин. Вы согласны с такой точкой зрения?

Да, я вижу тенденцию коренного изменения в российской власти. Но не считаю это никакой борьбой, тем более подковерной. Просто вынашиваются планы новой рокировки, новая перестройка. Путин видит для себя точку выхода, наконец, он хочет воспользоваться приоткрывающимся окном и, наконец, отойти от своей функции столоначальника. Он ведь тоже не железный, да и осознает, что общество под его “духовным руководством” сворачивает явно не туда. Путин вообще очень тщеславный, ему важно мнение окружающих, он зависим от одобрения. Ему крайне важно войти в историю со знаком «+», раньше он вообще мечтал о лаврах Петра Великого, но сейчас, видимо, подуспокоился, согласен на меньшее. Вообще, он ведь не так властолюбив, каким его представляют. Ему важнее, чтобы все соответствовало его внутренним представлениям о том, как «должно быть». Когда это соответствие есть, он спокоен. А когда все идет наперекосяк, как сейчас, например, окружающая реальность его мучает. Мне достаточно знаком и понятен его психотип, он ведь простой опер КГБ. Ему не надо приписывать какие-то криминальные сверхспособности или кровожадность: нет, он не Сталин, который грабил инкассаторские кареты, не Ленин, готовый расстрелять тысячи заложников. Он также очень далек от типажей лидеров Третьего Рейха. Я уже многократно говорил, что он «вляпался» в свою роль политика, выполняя данные когда-то обещания, надеясь стать великим спасителем своего отечества. Но он не политик. И не стал им за долгие годы в Кремле. Он — тактик. Он планирует будущее, как разрабатывали операцию гэбэшные майоры в советское время: тщательно продумывая действия, расставляя наружное наблюдение и держа в запасе группу спецназа, обеспечив через агентуру кучу всяких мелких обстоятельств, например, чтобы прокурорский следак был на месте, доверенный судья не забухал, эксперт-криминалист был готов, конвой вызван и журналисты сидели в заранее отведенном гостиничном баре неподалеку. В этом он король. А в остальном — плавает, как уточка в ванночке. Лучше всего у него получаются «прямые линии» с полной режиссурой. Хуже всего — любые экспромты. Когда он канет в политическое небытие, а это произойдет в обозримом будущем, журналисты, наверное, поразятся, приоткрыв завесу над его повседневной жизнью. Там вдруг обнаружатся не тяжелые дубовые панели на стенах огромных кабинетов или спальни в стиле «ампир», там будет убогие гипрочные интерьеры и унылая паскудная мебель в стиле ГДР семидесятых. Помните легендарный сюжет по РТР о какой-то переписи населения, где девица опрашивает их с Людмилой и записывает ответы на фоне какого-то убогого диванчика, древнего телевизора, мерзкого ковра а-ля СССР и так далее… Так вот это, по моим данным, вовсе не инсценировка была, а вполне реальная комната в президентской резиденции. Конечно, не самая парадная, но жилая. Он вообще нетребователен ни к одежде, ни к быту. И «золотых» батонов, думаю, у него нет и не было. Путин — серый. Он действительно никакой, жалкий, неумный, несчастный человек, взнесенный ветром непонятно куда и одиноко стоящий на облезлой вершине. А у его ног ползают, прямо кишат сонмы говнюков, мечтающих оторвать кусочек от тела матери-родины, откусить кусок ее плоти пожирнее и превратить в дерьмо, из которого созданы все остальные страны, народы, континенты, а особенно США: ну примерно так ему это самому представляется.