Хроника русофобии

«В январе 1951 г. еженедельная газета генерального штаба Греции “Стратиотика” опубликовала обобщенные цифры потерь в ходе гражданской войны. Правительственные войска потеряли 12 777 убитыми, 37 732 ранеными и 4257 пропавшими без вести. По этим же данным, греческими партизанами было убито 4124 гражданских лица, в том числе 165 священников. На минах подорвался 931 человек. Были взорваны 476 обычных и 439 железнодорожных мостов. Уничтожено 80 железнодорожных станций. Потери партизан составили около 38 тысяч человек, 40 тысяч были захвачены в плен или сдались»[329].

Но Сталин не был Горбачевым, который просто бросает своих союзников и людей, боровшихся на нашей стороне. Греческие коммунисты числом 12 020 (из них 3245 женщин) были через Албанию вывезены в СССР, а точнее – в Узбекистан, в Ташкент[330]. Это были борцы и партизаны, сражавшиеся за свободу с итальянскими фашистами, потом с немецкими нацистами, потом с англичанами и монархистами, затем с американцами.

Дальнейшая судьба греческого коммунистического движения сложилась трагически: после смерти Сталина оно было фактически разгромлено. В Узбекистане произошли даже волнения и стычки, вошедшие в историю под названием «Ташкентские события 1955 года»: прохрущевские греки и местные «кадры» напали на штаб-квартиру греческой компартии, которая выступила против нового, антисталинского, курса СССР. Боровшиеся за дело коммунизма греки оказались столь принципиальными, что сразу после печально знаменитого ХХ съезда КПСС хрущевцам даже пришлось начать сажать их в тюрьмы. «Среди осужденных – Гиоргос Калианесис, генерал ДАГ, Димитрис Выссиос, комиссар 103-й бригады, Никос Фрагос, майор ДАГ, Гиоргос Макрис, капитан ДАГ, и другие»[331]. Посадили даже главу КПГ Захариадиса, которого товарищи называли «неистовый Никос»[332]. Он был настолько верным делу Ленина – Сталина, что своих сыновей назвал соответствующим образом: старшего Иосифом в честь Сталина, второго Киро – в честь С. М. Кирова…[333]

Длительный экскурс в историю Греции поможет нам понять дальнейшие события в этой стране и вокруг нее. Греческие военные воспитывались в атмосфере, мягко говоря, нелюбви к левым, в привычке к применению грубой силы к оппонентам. После победы над коммунистами Греция стала полувоенной монархией, где в условиях провала экономической политики популярность левых идей снова стала возрастать. Вновь «по совету» из-за океана здесь решили применить армию, вместо того чтобы садиться за стол переговоров. Практически через два десятилетия после окончания гражданской войны, 21 апреля 1967 года, в Греции произошел военный переворот[334]. По цвету мундиров офицеров госбезопасности и по количеству «звездочек» на погонах военных, захвативших власть, он вошел в историю как «режим черных полковников». Смыслом этого переворота, равно как и чуть позже случившегося в Чили захвата власти под предводительством Пиночета, было недопущение левых партий во власть, ликвидация перспективы перехода страны в зону влияния СССР[335]. В ходе переворота в тюрьму отправили всех ведущих политиков, включая тогдашнего премьер-министра. Глава страны, король Константин, признал новое руководство страны, однако… подготовил свой госпереворот, чтобы свергнуть «черных полковников». 13 декабря 1967 года он начался в порту Кавалы, но был подавлен путчистами. Король даже обратился к греческому народу по радио и призвал греков к восстанию. Однако войска сохранили верность «полковникам», поэтому сам монарх был вынужден отправиться в Рим, откуда больше уже не вернулся, так как через некоторое время путчисты просто-напросто упразднили в Греции монархию[336].

Несложно догадаться, что в рамках общего противостояния СССР и США главной идеей правительства «черных полковников» был воинствующий антикоммунизм. И это несмотря на то, что компартию в Греции запретили еще в 1949 году. Речи захвативших власть греческих военных удивительно напоминают риторику политиков, захвативших власть в Киеве в 2014 году. Выступая, премьер-министр Греции Пападопулос всегда подчеркивал, что «Греция цэ Еуропа» и призывал «предпринять в кратчайший срок усилия по ликвидации разрыва» между уровнями экономического развития Греции и стран «Общего рынка»[337].