ХРОНИКА РУССКОГО

Конечно, Chevalier прав во многом, но он не на все в книге L. Blanc отвечает. Странно только то, что профессор-депутат противоречит экссен-симонисту, ибо прежде Chevalier следовал совсем иной теории, и тогда он не был в таком разногласии с нынешним своим антагонистом. Я не осуждаю его за сие отступничество: он сам себя изъясняет в опровержении L. Blanc. Взгляд на прошедшее свое должен был смягчить строгость его, особливо к человеку, который душою выше его и поступки свои всегда соображал с своими правилами: когда еще L. Blanc был кормильцем престарелого отца, издатель "Века" ("Siecle") предлагал ему главную редакцию журнала с окладом 30 тысяч франков в год. L. Blanc спросил его, должен ли он будет в духе и в направлении журнала соображаться с своими началами или с теми, кои господствовали тогда в "Веке". Владелец журнала настоял на своих политических мнениях, впрочем, несущественно различных с доктринами L. Blanc, и условие не состоялось. A Michel Chevalier? Некогда ревностный проповедник сен-симонизма - ныне по местам и по участию в журнале получает до 30 тысяч франков в год, уже сосватал богатую невесту и коммунизм одобряет только в сем случае. Правительства или те, кои решают судьбою юношества, должны бы иметь в виду такие перемены в образе мыслей, такие перевороты в убеждениях - искренни ли они или нет: не в том дело! - быстро или постепенно совершающиеся, и не спешить исторгать плевела вместе с добрым семенем. Остерегайте других, обороняйтесь - но не лишайте себя радости отца блудного сына, если вы в самом деле отцы!

….

…Я прочел в одни сутки записи Винского "Мое время". Эта рукопись уже 1/4 века у меня, и я в первый раз вполне прочел ее. Я не мог оторваться от книги. - Винский уроженец Малороссийского городка Почепа (в 1752 году) учился в Малороссии, но оставил ее в первой молодости и переселился в Петербург в первые года царствования Екатерины II (на 18-м году). Он бегло описывает Петербург, но прежде оригинально описал малороссийскую жизнь свою, воспитание, семейство - и отбытие на чужую сторону. Несмотря на отсутствие важных происшествий, повесть его привлекательна какою-то искренностию и подробностями семейной и провинциальной жизни: "мертвые души" снова ожили бы в сей существенности! Для Гоголя эта рукопись была бы кладом. - Киев, Академия, шляхетство, Глухов, общественная жизнь в Малороссии, нравы и справедливый взгляд на влияние французов в России, редкий и в наше время, влияние Екатерины II на смягчение нравов - "апелляция к потомству", - учение вместо воспитания - вот содержание первых глав этой биографии; но я не досказал вам дальнейших похождений аутобиографа. В Петербурге он записался в военную службу, как недоросль, и в школу; выключен из оной за негодностью прямо в полк, хотя ученик знал более учителей. - Картина нравов тогдашних в полках и в обществе, ненависть взаимная русских и малороссиян и причина оной. - Винский делает дурные знакомства, мотает, закладывает деревнишку в банк - чрез заклады делается орудием секретной полиции. Донос на Винского - крепость и казематы, но прежде поездка в Москву, к торжеству победы над турками и тамошние приключения: Потемкин, Орлов, кн. Голицын, Шепелев и проч. - Допросы в крепости - Терский. Губернатор петербургский Петр Васильевич Лопухин, к коему привезли его перед крепостию; со держание в крепости. Толстой - ангел-утешитель! Допросы, суд. Взаимная злоба между Вяземским и Потемкиным спасает многих, из полков забранных. Портреты. "_Легкий абрис Европы_", право мастерски написанный, особливо если подумаешь, что писатель был до ссылки своей в Оренбург _едва ли и читатель_! Политика Екатерины, учреждение наместничеств, совестных судов и проч.

Привилегия дворянству и городам - Потемкин и кн. Вяземский. "_Нравы умягчаются, сердца распущаются; роскошь во младенчестве_": все это живо и верно изображено; слог самоучки, выучившегося писать до Карамзина, но по французским образцам, из коих превозносит Вольтера, Руссо, Бюфона - и особенно Мерсье! Есть какая-то оригинальность, хотя и не всегда правильная. "_Буйная жизнь_" его в Малороссии и в Петербурге носит яркую печать века. - Мы должны дорожить этою верною картиною старого быта русского: кто иной передаст нам его, особливо в низшем или среднем слое общества, в коем жил, гнил и погибал Винский. Описывая законодательство Екатерины, и именно комиссию для проекта нового уложения, под заглавием "_Русские Фоксы и Шериданы_", Винский сообщает важный исторический факт: "Из всего происходившего в сей комиссии достопамятнейшим может почесться публичное прение кн. Щербатова с депутатом Коробьиным, которое прекращено было без дальних пустословий, объявленною чрез Вяземского волею государыни. - Рукопись императрицы, положенная в драгоценный ковчег, отдана для сохранения в Сенат, сочинение же законов под разными начальниками продолжается и по сей день" (Винский писал во время Розенкамфа).