Хроника шапочных разборов

…Послал Ярослав сына своего Владимира на греков и дал ему много воинов, а воеводство поручил Вышате, отцу Яня. И отправился Владимир в ладьях, и приплыл к Дунаю, и направился к Царьграду…

Вначале, как водится, между сторонами состоялся (по инициативе Константина Мономаха) краткий обмен мнениями о возможности закончить войну, не начав её, — через уплату Византией некоей разумной контрибуции. В ходе переговоров, однако, стороны не сошлись в цене. Пселл раздражённо замечает по этому поводу:

…Они придумали такое, то ли полагая, что у нас текут какие-то золотоносные источники, то ли потому, что в любом случае намеревались сражаться и специально выставляли неосуществимые условия, ища благовидный предлог для войны…

Войско Владимира Ярославича насчитывало до 20 тысяч воинов, прибывших под стены Константинополя на нескольких сотнях мелких судов. Против них царь Константин Мономах выставил всё, что смог собрать за год, — и этого было тоже немало.

В состоявшемся вблизи столицы морском сражении византийцы применили своё страшное по тем временам огнемётное оружие — «греческий огонь». Но судьбу битвы решил всё же не он, а разыгравшийся шторм, который не только разметал лёгкие русские судёнышки, но и погнал их прямо к береговым скалам…

Михаил Пселл, который был очевидцем разгрома русского флота, описывает дальнейшее с нескрываемым удовлетворением:

…Одни корабли вздыбившиеся волны накрыли сразу, другие же долго ещё волокли по морю и потом бросили на скалы и на крутой берег; за некоторыми из них пустились в погоню наши триеры, одни челны они пустили под воду вместе с командой, а другие воины с триер продырявили и полузатопленными доставили к ближайшему берегу. И устроили тогда варварам истинное кровопускание, казалось, будто излившийся из рек поток крови окрасил море.

Согласно «Повести временных лет», корабль Владимира Ярославича тоже был разбит, и новгородский князь перебрался на другое судно, чтобы потом вместе с дружиной отправиться морским путём восвояси, на Русь. В погоню за ними византийцы выслали эскадру, но тут уже русский флот одержал полную победу и благополучно вернулся в родные пенаты.

^{_{Вот так всё это представлял себе средневековый художник. Миниатюра из Радзивилловской летописи.}}

Иная судьба ждала тех, кто оказался на берегу. Свидетельствует «Повесть временных лет»:

…Прочих же воинов Владимировых, числом до 6000 <скорее всего, тут летописец допустил довольно значительное преувеличение — В. А.>, выбросило на берег, и, когда они захотели было пойти на Русь, никто не пошел с ними из дружины княжеской. И сказал Вышата <упомянутый выше воевода из Новгорода — В. А.>: «Я пойду с ними». И высадился к ним с корабля, и сказал: «Если буду жив, то с ними, если погибну, то с дружиной». И пошли, намереваясь дойти до Руси…

Этот отряд, командование над которым добровольно принял опытный военачальник Вышата, сын новгородского посадника, до Руси, однако, не дошёл. «Повесть временных лет» продолжает:

… Вышату же схватили вместе с выброшенными на берег, и привели в Царьград, и ослепили много русских. Спустя три года, когда установился мир, отпущен был Вышата на Русь к Ярославу…