Хроника воскрешения царей

Страстное желание [видеть] Медину принудило меня расстаться с Ка’бой. На прощание я обошел вокруг Ка’бы. Поскольку я вступил [в Мекку] через ворота Баб-и Сапам, то выехал из нее через ворота Баб-и Мадина{923} и очутился в долине Вади Фатима{924}. Словно вихрь я мчался из долины в долину, пока на десятый день не достиг Медины, где удостоился счастья [посетить могилу] Пророка тварей и духов. Посещением [могил] имамов на мединском кладбище Баки{925}, а также прочих обитателей той славной местности я заложил основу [своего] счастья в обоих мирах. От посещения и положения земных поклонов в мечетях Масджид-и Куба, Масджид-и ‘Али, Масджид-и Фатима, Масджид-и Бани Наджжар и в других чело души обрело свет веры. В Медине я находился одну неделю. Несколько ночей провел без сна в молитвах. 17 мухаррама [1018]/22 апреля 1609 г. в ночь на пятницу я [тоже] молился до утра. Утром простился [с Мединой] и выехал из того святого места в Наджд. Причиной столь поспешного отъезда послужило враждебное отношение к персам со стороны египтян и сирийцев. На священной земле Мекки они не осмеливались затевать ссору, в Медине же только и думали, как бы придраться [к нам]. Служители и саййиды при той святой гробнице уговаривали и упрашивали персов уехать. [Сей раб] лишился возможности [побыть] у той гробницы. В тот день я так много плакал и испытывал такое смятение, что заболел лихорадкой. Семь дней лихорадка не отпускала [сего раба]. Каждую ночь ему снилась та святая гробница, пока [не настала] седьмая ночь — ночь расставания. Большинство моих искренних друзей, таких, как Шах-Вали /482/ и Мир Ни’маталлах и ряд других, до самого утра осведомлялись о состоянии сего чужака. На седьмую ночь, как полагалось, я увидел во сне, что пришел к священной гробнице. Какой-то человек будто бы говорит мне: «Посланник сам присутствует здесь, а ты поклоняешься его гробнице!» Открыв глаза, я увидел, что Пророк прислонился благословенным плечом к михрабу мечети, находящемуся в южной части мечети Посланника Аллаха, а по правую руку от Пророка стоит группа с полным величием и достоинством. Слева от него находится в полном спокойствии [другая] группа людей, еще четверо стоят сзади благословенной головы Пророка. [Все четверо] были такого [огромного] роста, что головой касались потолка мечети. Я спросил у того человека, и он ответил: «Те, что стоят справа, — это угодные сподвижники Посланника Аллаха; стоящие слева — это безгрешные имамы. Четверо, стоящих сзади Посланника Аллаха, — почитаемые ангелы». От ужаса и возбуждения я сильно пропотел. Когда проснулся, было утро. Это был пот выздоровления. Всякий раз, когда меня лихорадило в течение двух дней, дней двадцать после того я испытывал слабость и недомогание. [А тут] с благословения Пророка я в тот же день сел на верблюда, погонял его и ел разного рода пищу, употреблял разные напитки и соки. Вреда не было. Что удивительнее чуда видеть [во сне] Посланника [Аллаха]!

Одним словом, день за днем [сей раб] спешил в караване из долины в долину, пока не приехал в страну Лайли и Маджнуна{926}. Страсть, которую я хранил в голове, подобную страсти Лайды к Маджнуну, набрала силу в этой долине страстей и стала как рана, посыпанная солью. Я приехал в одно из селений Наджда. В той местности [сей раб] видел красивых девушек, сотни таких, как Лайли, [возлюбленная] Маджнуна. Красота стоила [здесь] необычайно дешево, прелести же было вдоволь. С помощью щедрого Государя (т.е. Бога. — Л.С.) та пустыня была преодолена за короткое время. Караван благополучно достиг Басры. Из Басры на корабле я прибыл в порт Бандар-и Риг{927}. Три дня и четыре ночи тот корабль плыл по морю. /483/ В одну из тех ночей поднялся шквалистый ветер. Противного направления ветер вступил в схватку [с кораблем]. Однако благодаря милости Аллаха были приняты благоразумные меры. Желание было удовлетворено, и корабль достиг берега, как рассказано в «Тухфат ал-харамайн» в описании ветра и корабля:

Не море — целый мир наполнен волнами:
То они на низкой отметке, то [достигают] высшей точки.
Бездна, в которой нет предела,
Дорога, которую не придумаешь в сказке...
Не корабль, а кромешный ад!
Гроб это, и в нем тысяча мертвецов.

Сочинены и другие стихи, приведение которых [здесь] затянуло бы рассказ.

Из порта Бандар-и Риг я выехал через Даштистан{928}, преодолел несколько перевалов, расположенных на большой высоте, пока не доехал до Казируна. И что это были за перевалы! Например, перевал Кутал-и Хушанг находился на высоте в три фарсаха, как сказано в упомянутом выше маснави: