Хроники Академии Сумеречных охотников. Книга 2

Пожалуй, Жюли полезно было столкнуться с реальностью лицом к лицу, – хотя Магнус был твердо настроен рано или поздно принять душ, надеть одежду получше и предстать во всем великолепии.

Когда-то маг уже приезжал в Академию – навещал Рагнора, – так что он прекрасно знал, как тут обстоят дела с едой. Маг покосился на столики, пытаясь определить, какие из них принадлежали элите, а какие – отстою, то есть обычным людям, которые стремились стать нефилимами, но которых нефилимы не считали за своих, пока те не совершат Восхождение. Магнус всегда считал этот самый «отстой» невероятно сдержанными людьми – требовалось немало самообладания, чтобы не восстать против высокомерия Сумеречных охотников, не сжечь Академию дотла и не исчезнуть в ночи.

Возможно, Конклав не так уж и ошибся, когда назвал Магнуса мятежником.

Впрочем, определить, где чьи столы, ему так и не удалось. Тогда, десятилетия назад, с этим не возникло никаких проблем. Но сейчас вот, например, блондинка и брюнетка, знакомые Саймона, – они точно нефилимы, а сидят за одним столом с красивым идиотом, который хотел уложить ребенка в ящик из-под носков, – и этот-то почти наверняка простец.

Маг отвлекся на чей-то хриплый, властный голос. Принадлежал он латиноамериканке, на вид не старше пятнадцати лет. Она точно из простецов – Магнус понял это, едва на нее взглянув. И понял еще кое-что: через пару лет, неважно, рискнет она совершить Восхождение или нет, но эта девчонка станет сущим бедствием.

– Джон, – обратилась она к парню, сидевшему через стол от нее. – Я ушибла палец на ноге, он жутко болит. Мне нужен аспирин!

– А что такое аспирин? – спросил ее собеседник. В голосе его слышалась паника.

Этот парень – явно нефилим, от макушки до пяток. Магнусу даже не нужно было видеть руны на нем, чтобы быть в этом уверенным. Он даже готов был поспорить на что угодно, что этот юный Сумеречный охотник – из клана Картрайтов. За прошедшие столетия маг успел познакомиться со многими Картрайтами. Только у этой семейки были такие невообразимо толстые шеи.

– Аспирин покупают в аптеке, – объяснила девушка. – О нет, только не начинай опять. Ты не знаешь, что такое аптека. Ты вообще хоть раз выбирался за пределы Идриса?

– Да! – заявил Джон-возможно-Картрайт. – Много раз. Когда охотился на демонов. А один раз папа с мамой взяли меня с собой во Францию, на пляж!

– Потрясающе, – откликнулась латиноамериканка. – Не, серьезно. Такими темпами я тебе скоро всю современную медицину растолкую.

– Пожалуйста, не надо, Марисоль, – взмолился Джон. – Мне и так было плохо после того, как ты рассказала о вырезании аппендицита. Я есть не мог!

Марисоль скорчила гримасу тарелке.

– Вот видишь, ты сам говоришь. Я тебе еще услугу оказываю.

– Да, но я люблю поесть, – печально заметил Джон.

– Хорошо, – согласилась Марисоль. – Тогда представь: я тебе ничего не рассказываю о современной медицине. Потом со мной что-нибудь случается – такое, что хватит и обычной первой помощи. Но ты о ней понятия не имеешь, и я умираю. Умираю у твоих ног. Неужели ты правда этого хочешь, Джон?

– Нет, – поморщился Джон. – Что такое первая помощь? Раз есть первая, значит… бывает и вторая помощь?

– Поверить не могу, что ты всерьез собираешься дать мне погибнуть, хотя этого так легко можно было бы избежать, если бы… Если бы ты просто меня послушал! – безжалостно продолжала Марисоль.

– Ладно, ладно, я тебя слушаю!

– Вот и отлично. Налей мне сока, потому что говорить я буду долго. Мне по-прежнему больно от мысли, что ты вообще хоть на миг допустил такую возможность, что я умру у твоих ног, – добавила Марисоль.

Джон тут же вскочил и направился к стойке, где была расставлена местная неаппетитная еда и, вполне возможно, ядовитые напитки.

– Я думала, Сумеречные охотники обязаны защищать простецов! – крикнула Марисоль ему вслед. – Да не апельсиновый! Я яблочный хочу!

– Поверишь ли ты, – спросила Катарина, появляясь возле локтя Магнуса, – если я скажу, что этот отпрыск Картрайтов был самым главным забиякой в Академии?

– Похоже, он встретил забияку поглавнее, – пробормотал маг.

Он мысленно похвалил себя за проницательность. Хотя с Сумеречными охотниками никогда нельзя быть уверенным на сто процентов: определенные черты действительно передавались из поколения в поколение, но исключения все же случались.

Например, Магнус почти всегда легко забывал Лайтвудов. Некоторые из этого рода ему нравились: Анна Лайтвуд с ее парадом несчастных юных дев; Кристофер Лайтвуд с его взрывами; сейчас вот Изабель, – но никто из Лайтвудов не тронул его сердце так, как некоторые другие Сумеречные охотники – Уилл Эрондейл, Генри Бранвелл или Клэри Фрей.

Вплоть до последнего Лайтвуда, забыть которого не удалось бы никогда; который не только тронул, но и забрал себе его сердце.

– Чему ты улыбаешься? – с подозрением спросила Катарина.

– Я просто подумал, что жизнь полна сюрпризов, – сказал Магнус. – Что случилось с этой Академией?