Хроники Алмазного камзола

– Я участвую в церемониях кормления у себя на планете с детских лет. Толпа вовсе не пугает. Здесь, понимаете, такая история… – принцесса замолчала, пытаясь подобрать нужные слова.

– Ваше Высочество, видите там, – я показал рукой на стоянку, – сигнальные огни на мачтах «Модлен». Как только прожекторы переместятся с вашего чудесного личика на «Сфинкса» и начнётся музыка, бегите, что есть сил на яхту. Доверьтесь мне. Просто прочитайте текст в микрофон. Займите публику на десять минут. У вас всё получиться. Поспешите, время не терпит.

– Почему не хотите меня выслушать? – начала упрекать принцесса, но её прервали.

В ложу поднялся Ксеукин с женой, похожей на белый саксаул после непродолжительного цветения.

– Это действительно что-то грандиозное! Марсиане такие патриоты! Смотрите сколько людей пришло, чтобы узнать о «Сфинксе»! – с энтузиазмом воскликнула супруга директора филиала, не заметившая, что помешала разговору.

– Позвольте представить принцессу Ти. Звезда вечера!

Саксаул сделала неуклюжий книксен, на что принцесса ответила подчёркнуто вежливым наклоном головы:

– Извините, у меня дебют. Слегка волнуюсь, – и умчалась в темноту.

В дверях образовался господин Роджер Фиск в обычной своей форме, подшофе. От журналиста при каждом выдохе раздавалось редкой насыщенности амбре.

– Грандиозно! Такую массу людей подняли. Вот что значит марсиане! – он тряхнул головой в патриотическом восторге за своих земляков.

– Роджер, приветствую! – Господин Ксеукин крепко поздоровался с организатором сделки. Журналист сдержанно ответил на рукопожатие.

– Мадам, мы украдём на пару минут вашего мужа, – я взял лунатика под руку. Роджер последовал за нами.

– Корпорации HELIOS действительно так нужен лояльный Марс?

– Более чем. Вас что-то беспокоит?

– Экселенс, вы помните количество нулей в подписанном чеке?

– Конечно, а в чём, собственно, дело?

– Подрядчик предоставил смету и готов приступить к реставрации немедленно, – я не сводил немигающего взгляда с Ксеукина.

Роджер воинственно икнул, растопырив плечи в стороны.

– Отлично, хорошая новость, – не понимая куда я клоню, ответил лунатик, выпрямляя спину, отчего стал значительно выше.

– Наверное, ещё не получили документы? – констатировал.

– Секунду, начинается, – мы повернулись на звуки необычной музыки, которую принцесса привезла с Нибиру.

Луч прожектора высветил жёлтую гибкую фигуру на небольшой площадке, перед громадой артефакта. Мне и так было слегка не по себе от сложной эволюции с графенами, а здесь захотелось вжаться в скалы вместе с головой.

– Мне казалось финансовый вопрос закрыт? – с лёгкой ноткой досады в голосе поинтересовался Ксеукин.

– Не совсем, с банком Марса возникло недоразумение.

– Не понимаю, что вы имеете в виду! Какое недоразумение?

Почему-то возникло желание сделать из лунатика икебану для марсианского Дома искусств из сочувствия к его хрупкому телосложению и безрадостному будущему в кабинете Наомы-младшего. Бедолага начал понимать, что непостижимым образом подписал колоссальные цифры и теперь в полной моей власти.

После общих слов о культурном наследии человечества принцесса решила продемонстрировать образец заклинания древних и принялась шипеть в микрофон непонятные слова, иногда издавая звуки, похожие на треск от хвоста гремучей змеи. Публика широким полукругом начала вставать с поднятыми руками и раскачиваться в одном ритме.

Поймал себя на мысли: «Надо бежать, пока могу сосчитать до пяти». Но лунатик неожиданно крепко вцепился в одежду, ожидая объяснений. Мне даже неловко стало за его несдержанность, что недовольно посмотрел на побелевшие пальцы.

– У банка Арагона не оказалось столько наличности, – выдал твёрдым голосом.

От облегчения, что графены с энергией остались на счету, и есть возможность перезаключить сделку, лунатик разжал руки.

– Роджер, в чём дело? – он повернулся с деланным негодованием к ничего не понимающему журналисту, который икнул и на всякий случай поддакнул:

– Вот, именно! – сделал шумный выдох спиртным.

– Уверен, это досадное недоразумение. Мне удалось решить вопрос, правда с издержками. Подождите, сейчас всё принесу, – пообещал, чтобы выиграть время, и припустился рысью к причалу яхты.

В это время поверхность Марса завибрировала, со «Сфинкса» покатились, подскакивая на неровностях, блоки из базальта, обнажая необычно чистый полированный метал.

Марсиане, стоящие у подножья в глубоком трансе, отхлынули к высоким бортам трибун, подняться на которые не было возможности. В толпе начали образовываться бреши из окровавленных тел под неумолимым градом катящихся каменных блоков. Я чертыхнулся: «Помощники, ничего нельзя доверить! Теперь обвинят в массовом побоище. Вот это махина!»