Хроники Белого Ворона-4: ИДЕМ НА ВОСТОК

— Да нет! Теперь нужно следить за сердцем, раз уж у вас такая предрасположенность, и периодически показываться какому-нибудь целителю. Раз в год, хотя бы. Медосмотр.

— Ну, раз в год — пойдёт.

Я не удержалась, чтоб не подкусить:

— Ой, смотрите не устаньте с такой частотой по врачам ходить…

Князь хмыкнул:

— А ты, Володя, как часто на предмет медицины показываешься?

— Периодически, — рассудительно высказался Вова.

— Ну конечно! — картинно проворчала я, — Как в очередной раз что-нибудь прострелят или отрубят — так сразу и показывается!

Татьяна Семёновна дипломатично разлила по рюмкам брусничную наливку из хрустального графинчика и погладила мужа по руке:

— Ну, за своевременную медицинскую помощь!

14. СЛЕДЫ ШАМАНА И КНЯЖЕСКОЕ СЛОВО

ЗВЕРЮШКА С РАСКРЫВУШКОЙ

Новая Земля, вечер, где-то далеко на север от Столицы, 11. 07(декабря).0027

Поисковый отряд

Бескрайние поля перемежались лесополосами и редкими группами кустов, заметёнными снегом щедро — в иных местах можно было ухнуть по самую макушку. Княжеские земли остались далеко на юг; до последней деревни, в которой они останавливались на поздний обед, было километров двести, не меньше.

— Скажи-ка, Галина, а тебе по зиме не холодно? — Кадарчан, сидевший на соседнем коврике, чинно отхлёбывал из кружки.

Рейнджеры расположились у походного костра, собираясь ужинать. Семь банок тушняка, лембас и горячий сладкий чай. Курорт!

— Да нет. Я ж теплокровный дракон. Шкура толстая, холод не пропускает.

Они нашли хорошее место — в большом кольце боярышника, разросшегося непролазной стеной. Хоть какое-то укрытие на ровной, как столешница, ладони степи. И наметено в середине было не так толсто. На горизонте чернел лес, но на ночь глядя в него соваться не хотелось. По сумеркам они успели сделать над краем пару кругов, заметили множество странных незнакомых следов и решили не рисковать.

— Движение на одиннадцать часов! — Нифредил предупреждающе вытянул руку, — Внутри крупное теплокровное, кто — не узнаю́.

Рейнджеры поднялись, вглядываясь в указанном направлении. Да, иначе как движением это было и не назвать. Снежная волна, возвышающаяся над остальным гладким, нетронутым полем снега где-то на метр, целенаправленно катилась от леса в их сторону, оставляя за собой неглубокую ложбинку с двумя рассыпчатыми валиками по краям. На контрасте между белым снегом и чёрным усыпанным звёздами небом всё было видно очень чётко.

— Никак, нас проверять пришли? — Кирилл размышлял: топор, меч или копьё?

— А ты как хотел? Экскурсию с прохладительными напитками? — Долегон тоже смотрел на разложенное на куске брезента оружие, — Копья берём. Пока оно сквозь кусты продерётся…

«Оно» тем временем приближалось довольно бодро, со скоростью километров, наверное, тридцать в час, что для «подснежного плавания» представлялось весьма нехилым. Вал докатился до боярышникового круга, ткнулся в него и с недовольным режущим уши сиплым скрежетом сдал чуть назад, слегка помедлил и начал неторопливо обходить кольцо справа, отыскивая проход.

— Галина! — следопыт свернул свой коврик, — Однако, кидай-ка шмотки в люльку! Предчувствие у меня плохое! — когда Кадарчан говорит что-то подобное, слушать надо сразу, однозначно.

Не только Галина, ещё пара парней начали спешно сворачивать лагерь. Остальные настороженно следили за снежным движением. Что бы это ни было, оно сделало полный круг, поняло, что прохода нет, и начало сердито сипеть и шипеть из-под снега. А потом оно вылезло. Существо сперва почти всем показалось похожим на зайца. На крупного такого зайца, с трёхметровый обеденный стол, с купированными (обкусанными?) ушами. Только двигалось оно как крокодил, расставив клочковатые ноги по бокам от туловища. А потом его морда раскрылась на манер челюстей чудовища из «Хищника». Или ещё вот в кино про Блэйда были такие чудные вампиры с башкой как раскладной комод — короче, зайка раскрылся цветочком, высунув что-то, больше всего напоминающее носик от лейки (честное слово, потом стало совсем не смешно) и херанул по боярышнику какой-то дымящейся фигнёй. Кусты начали издавать тихое «с-с-с» и растворяться. Кислота⁈

Заяц вполз в образовавшийся туннель и повторил манёвр. Пшикал он не особо далеко — на полметра, пожалуй — но неутомимо. Долегон ждал. Вот тварь оказалась в пределах досягаемости копья.

— Давайте парни!

Копьями среди густых колючих веток было орудовать не очень ловко. И выходило не очень быстро. Получив несколько чувствительных тычков, зверь заклацал своей раскрывушкой, сдал назад, втянул кислотную поливалку и выпустил обратно зубы. Причём, такое впечатление, что зубы у него тоже были цветочком — по кругу… Трое копейщиков пытались попасть по внезапно ставшей довольно вёрткой твари.

— Аргх! Замена! — один из рейнджеров отскочил назад, — Глянь!

Край листовидного наконечника был обкушен.

— С-с-сука, из чего у него зубы-то? — пробормотал Долегон.

— Ещё движение! — выкрикнул Хендалор, — Вижу шесть приближающихся целей, со стороны леса.

— Может, пожечь их? — деловито предложила Галя.