Хроники Брэдбери

Через месяц его выписали из больницы похудевшим почти на тридцать килограммов. «Вся эта история пошла мне на пользу – впервые за много лет нормализовалось давление, – признавал Рэй. – И все это я сотворил с собой сам, мне некого винить. Избыток пива, избыток вина, тридцать килограммов лишнего веса… Пора было их сбросить».

Постепенно Брэдбери восстановился – сменил инвалидную коляску на ходунки, а потом и на трость с четырьмя ножками. И все это время он упорно работал над романом «Давайте все убьем Констанцию», а после, повинуясь мягкому давлению редактора Дженнифер Брель, отряхнул пыль со своего архива и сел дописывать роман о семействе вампиров «Из праха восставшие», начатый не один десяток лет назад.

Брель хотела сделать Рэю сюрприз и разыскать оригинал иллюстрации Чарльза Аддамса к рассказу «Возвращение» в октябрьском выпуске журнала Mademoiselle 1946 года – ведь эта история стала центром нового романа, поэтому логично было поместить на обложку атмосферную осеннюю иллюстрацию. Однако возникла проблема: Брель понятия не имела, где находится картина, и наследники Аддамса тоже не знали, куда она подевалась. Начались поиски клада: Брель обзванивала всех сколько-нибудь причастных к картине, рылась в архивах, прочесывала Интернет – и все напрасно. Отчаявшись, она призналась Рэю в своей задумке и ее полном провале. «Дорогая моя, что же вы сразу не сказали! – воскликнул тот. – Картина висит у меня в гостиной – Чарли подарил ее мне в 1946 году». В итоге иллюстрация Аддамса стала обложкой романа «Из праха восставшие», пополнившего собой бесконечную библиографию Брэдбери.

Рэй сознательно мчался наперегонки со смертью, и каждая новая опубликованная книга становилась ступенькой к бессмертию. В ноябре 2000 года, год спустя после инсульта, Брэдбери получил самую, пожалуй, почетную награду в своей карьере – медаль за выдающийся вклад в американскую письменную культуру от Национального книжного фонда, который ежегодно присуждает Национальную книжную премию – своего рода аналог «Оскара» в мире литературы. Награда была для Рэя тем дороже, что вручили ее не за фэнтези, не за научную фантастику и вообще не за какой-то конкретный жанр, а за литературу.

Национальный книжный фонд прокомментировал награждение так: «Во всех своих произведениях господин Брэдбери неизменно провозглашает безмерную ценность чтения, опасность цензуры и жизненную необходимость строительства прекрасного, лучшего будущего для нас и наших детей через самопознание, образование, творческий интерес к жизни и готовность к риску».

К 2000 году Рэй уже вновь выступал с лекциями в колледжах, университетах и на предприятиях по всей стране, поэтому в ноябре прибыл в Нью-Йорк на церемонию награждения – один, так как Мэгги к семидесяти шести годам окончательно сделалась домоседкой и предпочитала любым путешествиям своих четырех котов, сигареты, лучший французский кофе и личную библиотеку, насчитывавшую семь с лишним тысяч книг. У дочерей Рэя тоже была своя жизнь и восемь детей на всех – четыре девочки, четыре мальчика. Патрик Качурка, по предложению Брель, был готов сопровождать Рэя, но тот всегда предпочитал справляться самостоятельно – когда после инсульта ему предлагали помощь, чтобы подняться по лестнице, он неизменно отказывался. Тем не менее на церемонии Рэй оказался не одинок – рядом находился человек, прошедший с ним почти весь творческий путь, верный агент Дон Конгдон, а спутницей стала его редактор Дженнифер Брель.

Под конец церемонии ведущий Стив Мартин представил Брэдбери публике, перечислив все его уникальные литературные достижения: «Романист, автор рассказов, эссеист, драматург, сценарист, поэт… всех ипостасей Рэя Брэдбери, оставивших неизгладимый след в истории американской литературы, не перечесть! Немногие современные авторы могут похвастать таким разнообразием направлений творчества – от тайных миров детских мечтаний до магического реализма повседневности и безграничных просторов космоса».

Рэю помогли подняться на сцену. Никто в зале, кроме Брель и Конгдона, не знал, что менее недели назад он перенес еще один микроинсульт и ослеп на левый глаз. Рэй даже задумывался о том, чтобы воздержаться от посещения церемонии, но все-таки решил ехать – ведь литературный истеблишмент Нью-Йорка наконец оценил его по достоинству и признал настоящим писателем! Такое нельзя было пропустить.

Когда Рэй встал за кафедру, все присутствующие моментально забыли, что перед ними больной восьмидесятилетний человек. Это был все тот же Брэдбери – энергичный, шутливый и красноречивый. По случаю церемонии он был одет в черный костюм с похожим на смокинг пиджаком (потому что терпеть не мог настоящие смокинги) и красным галстуком-бабочкой. «Вот и я! – произнес Рэй в микрофон. – Вижу одним глазом, слышу одним ухом, хромаю на одну ногу, наверняка и еще чего-нибудь не хватает, но проверять страшно».