Хроники Черного Отряда. Книги юга: Игра Теней. Стальные сны. Серебряный клин

– Кое-что понимаю. И чувствую себя униженной. Словно я – не человек, а предмет, который может пригодиться…

– Повторюсь: добро пожаловать в жизнь Черного Отряда.

И это была лишь одна из ее проблем. Мои мысли вернулись к Ревуну, к этому бродяге, столь неожиданно воскресшему из мертвых. Никакие доводы не убедили бы меня в том, что его появление на реке и враждебные действия были случайны. Он ждал нас с намерением навредить.

А тут еще этот загадочный интерес к нам – с самого Опала… Я огляделся в поисках ворон.

Птицы неподвижно сидели на ветвях олив. Следят. Постоянно следят…

И Меняющий Облик, еще один оживший покойник, ждавший Госпожу в Гиэ-Ксле… Все это неспроста. Здесь явно действуют чьи-то таинственные планы. И убедить меня в обратном… Для этого очень многое должно произойти.

Все-таки я решил не давить на Госпожу. До поры. Служит она добросовестно. Вероятно, выжидает…

Чего?

Давным-давно мне стало ясно, что о даме такого сорта узнаешь гораздо больше, слушая, наблюдая и сопоставляя, чем задавая вопросы – ведь непременно постарается солгать и запутать, даже там, где не стоило бы. К тому же я не лучше, чем она, представлял, что могло привлечь к нам подобный интерес. Разве что ее собственная персона?

Прислуга проводила нас в отдельный будуар с горячим минеральным бассейном. Нары выставили оцепление. Гоблин с Одноглазым подыскали неприметные наблюдательные посты. Жабомордый остался поблизости, чтобы в случае надобности переводить.

Мы сели.

– Как продвигаются твои исследования? – спросила Госпожа, поигрывая багровой виноградной кистью.

– Странно. Иначе не скажешь. Похоже, мы на самом краю Земли. Того гляди свалимся.

– Что? А, снова твое пресловутое чувство юмора…

– Таглиос битком набит картографами. И работают они замечательно. Однако я не нашел ни одной карты, которая бы помогла добраться, куда нам нужно.

– Может, ты просто не смог объяснить, чего хочешь?

– Нет. Они все понимали. Но стоило заикнуться о нашем деле, становились глухи. Новые карты описывают лишь земли до южных границ таглиосской территории. Если удается отыскать старую, она оказывается выцветшей миль на восемьсот к югу. Одно и то же – даже с самыми распрекрасными картами, на которых показано каждое дерево!

– Они что-то скрывают?

– Кто – они? Весь город? Не похоже. Однако другое объяснение на ум нейдет.

– Но правильные ли вопросы ты задавал?

– Небывалого красноречия! Змеиного лукавства! Но едва доходило до дела, возникали проблемы с переводом.

– И что собираешься предпринять?

Сгустились сумерки. Фонарщики принялись за работу. Я некоторое время наблюдал за ними.

– Может, Жабомордый нам как-нибудь пособит. Не знаю. Мы зашли так далеко, что от Анналов пользы нет. Но, судя по всему, нам нужно именно туда, в это белое пятно. У тебя есть какие-нибудь мысли?

– У меня?

– Именно. Вокруг Отряда творится что-то непонятное. Не думаю, что это из-за моего важного вида.

– Чепуха.

– Нет, не чепуха. Я не давил на тебя, Госпожа. Без нужды не завел бы и этот разговор. Но было бы просто чудесно, если бы я знал, почему давно умерший Взятый выслеживал нас, а другой – твой бывший закадычный дружок, кстати, – пытался погубить нас на болотах. Интересно, он знал, что ты путешествуешь на барке? Или дрался исключительно против Меняющего Облик? Или просто не желал никого пускать в низовья реки? Интересно также, не набредем ли мы на него снова? Или еще на какого-нибудь ожившего мертвеца?

Я старался говорить тоном мягким и спокойным, но злость так и рвалась наружу.

Тут нам принесли первую перемену – вымоченные в бренди и замороженные ломтики дыни. Пока мы бранились, кто-то весьма любезный доставил пищу и нашим охранникам. Не столь изысканную, но вкусную и сытную.

Госпожа над чем-то размышляла, катая во рту кусочек дыни. Внезапно встрепенулась и закричала:

– Не есть! Никому не есть!

Кричала она на диалекте Драгоценных городов, который к тому времени научились понимать даже самые тупые из наров.

В роще мгновенно повисла мертвая тишина. Нары побросали свои тарелки.

Я поднялся:

– В чем дело?

– В пищу что-то подмешано.

– Яд?

– Скорее, наркотик. Нужно проверить.

Я подошел к ближайшему латнику и взял его тарелку. Под обычной для наров маской равнодушия кипел гнев. Воину очень хотелось кого-нибудь пристукнуть.

Такая возможность представилась, когда я повернулся спиной, намереваясь уйти с добычей.

Последовал шорох быстрых шагов, затем глухой удар дерева по живому и мягкому. И крик боли, отнюдь не шуточный. Обернувшись, я увидел моего нара – острие его копья было приставлено к горлу лежащего человека. Один из фонарщиков. Возле его откинутой руки валялся длинный нож.

Я пробежался взглядом вокруг. Со всех сторон на нас смотрели, при этом вежливо улыбаясь.

– Одноглазый! Жабомордый! Ко мне! – (Они явились.) – Мне нужно что-нибудь нешумное. Дабы никому не испортить ужин. Но оно должно склонить этого субчика к откровенности. Можете?