Хроники Черного Отряда. Книги Мертвых

– Благородство может тебя погубить. И некому будет помолиться за упокой твоей души.

Аркана улетела раньше, чем Сингх успел понять сказанное ей. Для него это прозвучало как плохой перевод с чужого языка.

Сингх еще долго не мог заснуть – и вовсе не из-за стойкого подозрения, что в спальне есть кто-то посторонний. Он вновь и вновь мысленно повторял последние слова гостьи и вспоминал своего отца, Нарайяна Сингха. Благороднейшего человека – среди своих единомышленников. А теперь некому помянуть его в молитвах. Разве что его любимая богиня напевает ему колыбельные в своих кошмарных снах.

А убийца Нарайяна все еще прячется где-то в развалинах дворца.

120 Таглиос. Тай Ким всегда был здесь

Могаба почти не участвовал в сражении. Он сказал Гхопалу:

– Мой дух рвется в бой, но тело слишком состарилось и устало. Уж лучше я буду сидеть здесь и давать тебе указания.

Но во дворце он не засиделся, а расхаживал по городу с белой вороной, летавшей для него на разведку, несмотря на таящихся в темноте враждебных призраков. Птица видела их весьма ясно и потому регулярно предупреждала Могабу, когда следует помалкивать.

Могаба предположил, что эти невидимые существа не очень-то охотно помогают захватчикам, и ворона пояснила, что обитатели призрачного мира полностью преданы лишь одной идее – делать своего хозяина счастливым. А скромную помощь Отряду они оказывают в ответ на пожелания своего мессии Тобо, которому поклоняются почти как богу. Как Тай Киму. А это имя на каноническом языке жрецов, создавших Неизвестные Тени, означает «тот, кто идет с мертвыми».

– Так ты хочешь сказать, что это не язык нюень бао?

– Нет, это язык, родственный языку нюень бао – такой, каким он был четыре столетия назад.

– Значит, Ходячая Смерть – полукровка?

– Не Ходячая Смерть, а Тот, Кто Идет с Мертвыми.

Могаба слишком устал, чтобы думать о разнице в смыслах.

– Разыщи Аридату Сингха, – велел он птице. – Я хочу знать, что он делает.

Вороне не нравилось, когда ей приказывали. Но она подчинилась.

Могаба немедленно вызвал Гхопала и спросил:

– Как ты относишься к этому городу?

Он знал ответ, но хотел услышать его из уст Сингха.

– Сам не понимаю, – пожал плечами Гхопал. – Как и все, кто здесь живет, я его и люблю, и ненавижу.

– Наши враги восстановили командную цепочку. Сейчас они отдыхают. Но возобновят атаку, пока еще достаточно темно для их невидимых союзников. Эту ночь мы продержимся, и у нас останется вполне достаточно сил для контратаки. Мы сможем нанести им серьезный урон, но проклятые колдуны снова их спасут, а когда наступит ночь, их союзники нас прикончат. – Могаба произнес это уверенно, хотя ни разу не видел доказательств того, что Неизвестные Тени способны убить человека. – И еще я полагаю, что разрушения в Таглиосе теперь будут куда значительнее. Рано или поздно обе стороны ослабеют до крайности, и победившая не справится с соперничеством религиозных фракций, не умерит амбиций разбойничьих главарей, жрецов и всех прочих, кто пожелает извлечь выгоду из будущего хаоса. Возможно, мы даже увидим столкновения между приверженцами основных религий.

Гхопал кивнул, невидимый в темноте. Начальник серых, державший город в ежовых рукавицах, к бандитам был особенно суров. Могаба знал – хоть и не пытался выяснить подробности, – что некое событие в прошлом сделало Гхопала непримиримым врагом нарушителей закона.

– К чему ты клонишь? – спросил Гхопал.

– К тому, что если мы и дальше будем так воевать, то войну, быть может, и выиграем, но при этом уничтожим Таглиос. А если проиграем, здесь тоже воцарятся анархия и разруха.

– И что?

– А то, что врагам на это наплевать. Они пришли не город завоевывать. Они пришли за тобой и мной. И за Кадидасом. Но прежде всего им нужна Дщерь Ночи.

Могаба ощутил нарастающее подозрение Гхопала. Ничего, белая ворона вскоре вернется.

– Думаю, нам лучше уйти, Гхопал. Избавить Таглиос от страданий. Гарнизоны восточных провинций нам верны, там мы сможем продолжить борьбу.

Гхопал мог бы на это возразить, что у них не будет никаких шансов одолеть армию, засевшую в столице, подкрепленную отрядом чародеев и не испытывающую нужды в деньгах. Он давно знал своего командира. Могаба – упрямый военачальник, и у него нет слабостей, кроме одной: тайной любви к принявшему его городу, любви, которую он проявил уже несколько раз. И Гхопал без труда поверил, что Могаба скорее уйдет из Таглиоса, чем позволит его уничтожить и превратить в памятник своему эго. Нынешний Могаба уже не тот высокомерный юнец, который защищал Дежагор от всех ужасов, что обрушивали на него Хозяева Теней.

– И куда же мы пойдем?

– В Агру. Или в Мукру в Аджитстане.

– Эти города – веднаитские оплоты. И горстку еретиков-шадаритов вряд ли там примут тепло. Особенно если падение Таглиоса подвергнет веротерпимость новым испытаниям.

– Такое может случиться, – кивнул Могаба. – А может и не случиться.

– Кроме того, мы не подумали о семьях. – Семейные связи для шадаритов чрезвычайно важны. – У меня есть только родные и двоюродные братья. Но у большинства из них есть жены и дети.