Хроники Черного Отряда

…Пока в коридоре у самых дверей камеры мы не натолкнулись на Госпожу.

Вот, значит, как! Моя весточка попала по назначению. А я-то думал, что ответ мне примерещился от большого желания.

Имперцы убежали. Неужели она так пугает собственных людей?

Шепот осталась.

Все, что они хотели сказать друг другу, так и не прозвучало. Шепот подняла меня на ноги, втолкнула в камеру. Ее лицо оставалось каменным, но глаза полыхали.

– Черт, опять меня одолели, – прохрипел я и рухнул на койку.

Когда дверь захлопнулась, был день. Когда я проснулся, была ночь. Надо мной стояла Госпожа в прекраснейшем из своих обличий.

– Я предупреждала тебя, – сказала она.

– Ага. – Я попытался встать.

Все тело болело – как от пыток, так и от перенапряжения перед поимкой.

– Лежи. Я не пришла бы, не требуй этого мои собственные интересы.

– Иначе я бы и не позвал.

– Снова ты оказываешь мне услугу.

– Только в интересах самосохранения.

– Ты, как это у вас говорится, попал в костер со сковородки. Шепот потеряла сегодня немало людей. Как это случилось?

– Не знаю. Гоблин и Одноглазый… – Я заткнулся.

Чертово головокружение! Чертов ее участливый голос! Я и так слишком много сказал.

– Это были не они. У них сил не хватит призвать нечто подобное. Я-то видела трупы.

– Тогда и я не знаю.

– Верю тебе. Но… я видала такие раны прежде. Я покажу тебе, прежде чем мы отправимся в Башню.

Можно подумать, я сомневался.

– И когда будешь смотреть, помни, что последний раз люди умирали так в те времена, когда миром правил мой супруг.

Ничего не стыкуется. Но меня беспокоило не это, а мое собственное будущее.

– Он уже зашевелился. Гораздо раньше, чем я надеялась. Неужели он никогда не успокоится и не даст мне заняться своим делом?

А вот и стыкуется. Одноглазый говорил, что выбралась какая-то тварь. Из-за этого в ловушке оказался Ворон.

– Гад ты ползучий, Ворон! Опять за свое. – Из-за его своеволия Властелин чуть не вырвался на свободу при Можжевельнике. Ворон тогда решил позаботиться о Душечке. – Что ты натворил?

Но почему «оно» последовало за нами и защищало Гоблина с Одноглазым?

– Так это Ворон?

Ошибка номер два. Стареешь, Костоправ. Ну почему ты не можешь держать на замке свой болтливый язык?!

Госпожа наклонилась, положила ладонь ему на лоб. Я глядел на нее исподлобья, сбоку. Смотреть прямо не рисковал. Она действительно могла очаровать даже камень.

– Я скоро вернусь, – пообещала она, направляясь к двери. – Не бойся. В мое отсутствие тебе не причинят вреда.

Дверь закрылась.

– Вот-вот, – прошептал я. – Шепот не причинит. А ты?

Я огляделся. Неужели я закончу свои дни в этой клетке?

Шепот вывезла меня посмотреть на место бойни – где имперцы с собаками догнали Гоблина и Одноглазого. Очень, доложу вам, неприятное зрелище. Последний раз я видел нечто подобное, когда мы схватились с форвалакой в Берилле, прежде чем присоединились к Госпоже. Неужели тварь добралась до нас и теперь опять гоняется за Одноглазым? Но он же убил ее в битве при Чарах. Или нет?

Ведь Хромой-то выжил…

О да, без всяких сомнений. Он явился ко мне на второй день после отбытия Госпожи – держали меня, как я узнал, в старой крепости, в Сделке. Милый дружеский визит, прямо как в старые добрые времена.

Его присутствие я ощутил еще до того, как увидел Взятого. И ужас едва не отнял у меня разум.

Как он узнал?.. Шепот. Почти наверняка Шепот.

Он вплыл в мою камеру на маленьком ковре. Своему прозвищу Хромой уже не соответствовал. Он и передвигаться-то мог лишь на своем ковре. Он стал тенью живого существа, человеческим обломком, который поддерживали лишь колдовство и безумная пылающая воля.

Он вплыл в мою камеру, повисел, разглядывая меня. Я, как мог, изобразил безразличие – не получилось.

– Твое время истекло, – прошелестел призрачный голос. – Конец твоей повести станет долгим и мучительным. Я буду наслаждаться каждым его мгновением.

– Сомневаюсь. – Надо держаться выбранной роли. – Мамочке не понравится, что ты портишь ее имущество.

– Ее тут нет, лекарь. – Хромой отплыл назад. – Мы скоро начнем. Но прежде нам нужно кое-что обдумать.

Это сопровождалось безумным хохотком. Но я не уверен, что смеялся Хромой, или Шепот, или кто-нибудь из их подручных в коридоре.

– Но она здесь, – произнес голос.

Взятые застыли. Шепот побледнела. Хромой как будто скукожился.

Госпожа материализовалась из ниоткуда… нет, из облака золотой пыли. Она молчала. Взятые тоже не произнесли ни слова – что они могли сказать?

Я хотел было схохмить, но лучшая часть доблести возобладала. Тогда я попробовал сделаться совсем маленьким. Как таракан. Чтобы не заметили.

Правда, таракана можно раздавить, даже не заметив…

– Хромой, – произнесла наконец Госпожа, – тебе дали задание. И ты не получал разрешения покинуть пост. Но ты его покинул. Снова. С тем же результатом, что и в тот раз, когда отправился в Розы, чтобы напакостить Душелов.

Хромой сжался еще сильнее.

Это было чертовски давно. Одна из наших атак на тогдашних мятежников. А получилось, что мятежники напали на штаб Хромого, когда тот отлучился, пытаясь подложить Душелов свинью.

Значит, Душечка победила на равнине.